Дочь ледяного Юга
Шрифт:
Если бы можно было передать весточку Бартеро, моряку со «Смелого», большого корабля, что стоит в заливе Долгого Уха! В заливе находится то, что люди с зеленой земли называют «база». База – это два десятка домишек, крошечных по сравнению с длинным домом. Внутри них есть множество странных вещей, о назначении которых девочка часто безуспешно размышляла.
На берегу залива также есть школа, куда главы родов приказали отдавать детей учиться грамоте. На ее трехэтажное здание бывалые охотники смотрят с удивлением. Они и представить себе не могли, что дома можно строить ввысь.
В школе детям рассказывали, что когда-то их земля тоже была зеленой. Поколений семь назад… И этому Тинри верит, потому что из окна школы виден мертвый лес, куда ходят охотники долбить лодки… Правда, Тинри рассказала эту историю бабушке, а та заплакала, отругала внучку и приказала забыть то, о чем ей поведали чужаки.
Когда детей отпускали погулять между занятиями, Тинри часто бегала смотреть на корабль. Там она и встречала Бартеро. Он угощал ее чем-то ярким и вкусным. Как же оно называлось? Курага – сушеные абрикосы! И еще он обещал увезти ее на зеленую землю.
– Повзрослеешь, выучишься. Через год я приплыву за тобой на большом подводном корабле. Он похож на кита. Только сделан из железа, – говорил он, и его голубые глаза блестели. А Тинри все хотела потрогать его золотые волосы – настоящие ли? Точно солнышко!
– Меня бабушка не отпустит, – отвечала Тинри, а сама не верила, что кит может быть сделан из железа. Оно ведь такое дорогое! Но все равно ждала, что чудо случится. Все знают – скоро «Смелый» покинет залив. Останутся только люди на базе. Но через год, когда отшумят шторма, приплывет ее моряк. Он всегда выполнял обещания.
А может, врал он все, тот Бартеро? Но так приятно было слушать его рассказы. Важный он был, несмотря на то, что молодой. Все остальные моряки с ним почтительно здоровались. Даже самый главный на базе, капитан, и то уважительно головой кивал.
А когда она заговорилась с ним и опоздала на урок, Бартеро сам отвел ее в школу и извинился перед учителями. Других бы отругали. А перед Бартеро стихли и сказали – с ним Тинри может сколь угодно долго задерживаться. Вот только как они его называли, девочка уже не помнила.
Теперь, вернувшись из ледяных земель, будет ждать ее на берегу солнцеволосый моряк, а она не придет. Больше никогда. А другие дети скажут – Тинри унесли духи моря. Интересно, станет ли он грустить? Она точно будет.
Она пыталась ему сообщить. Санак побаивается людей с зеленой земли. Те покупают у рода тюленьи шкуры, оленьи рога и фигурки, сделанные из них, а также самую красивую вышивку. А взамен дают железо, табак, ткани и огненное оружие. Раса, младшая сестра, обещала передать просьбу о помощи Бартеро. Сумела ли? Она лишь раз появилась под дверью комнаты, где заперли Тинри. А потом Расу прогнали.
После была метель. Еле живую от страха Тинри везли на санях. Санак и шаман не
– Проси духов, чтобы помиловали тебя и назавтра, когда мы вернемся, ты осталась жива, – «пожалел» ее глава рода.
Шаман только скалился беззубым ртом, словно желая сказать: ничего хорошего тебя не ждет. Еще никто не пережил ночь в этом месте. Даже такую короткую, как сейчас. Утром находили замерзшие или растерзанные белыми медведями тела, либо вообще ничего… Только обрывки веревки. И Тинри сама это знала.
Они уехали, а она осталась, привязанная, не способная пошевелится. И холод медленно пробирался под медвежью шубку. Вначале стало покалывать пальцы на руках и на ногах. Потом ступни ног и кисти рук. Лицо щипал ветер, бросая в него пригоршни снега…
Тинри чувствовала – ледяной сон накатывает на нее, как волны на берег. Нет, она продержится до возвращения саней… Но пальцев на ногах и на руках она не ощущает. Может, так лучше – уснуть навсегда?
Колокольцы? Неужто Санак возвращается? Тинри делает над собой огромное усилие, чтобы повернуть голову. Не он. Люди с базы? Они ездят на собаках. Вон какие огромные белые псы летят сквозь метель! И светятся… Нет, ей кажется. Это все холод.
«Ты хочешь умчаться со мной?» – беззвучно спрашивают ее. Кто спрашивает? Псы еще далеко. И метель унялась.
– Куда? – едва разжав замершие губы, молвит Тинри.
«Туда, где тебе будет хорошо. Куда сама захочешь. Или тебе больше нравится здесь?» – так же беззвучно возникает в ее голове.
«На зеленую землю», – подумает девочка, уже не в силах что-то сказать.
«Хорошо, садись в мои сани», – отвечают ей.
И действительно, сани, запряженные десятком огромных собак, останавливаются. Человек, с ног до головы закутанный в песцовые меха, жестом указывает на место позади себя.
«Но я же связана? Как я смогу?» – спрашивает Тинри. И тут же путы спадают с нее. А по телу разливается тело, словно ее долго отогревали возле очага.
«Садись. Мои звездные псы отвезут тебя на зеленую землю», – отвечает человек. Она устраивается поудобней на сиденье, закутывается в меха, и он командует собакам: «Поехали!»
Если бы она знала, что возвратившийся с ледника Бартеро опоздал совсем чуть-чуть. На полчаса. И она, Тинри, уже летела в упряжке звездных псов, когда он, без шапки, с развевающимися на ветру золотыми волосами, стоял у скалы Мертвого Кита и смотрел на непонятно откуда возникшие и неведомо почему обрывающиеся следы саней. А шаман, которого держали трое людей с зеленой земли, вырывался и скулил:
– Это духи моря! Или великий Агых со свитой грешников забрали-сссь ее за то, что она не соблюдала-сссь обрядов и водилас-сссь с такими, как ты! Агых! Точно Агых! Он иногда возвращается-сссь к нам, своим детям! Он забрал-сь! Он!
– Я сам сейчас тебя заберу! – прорычал Бартеро.
Куратор экспедиции снова и снова осматривал следы крупных собачьих лап и вглядывался в звездное небо.
– Если ты жива, маленькая, я найду тебя! – прошептал он наконец. – Пошли! – приказал он морякам.