Дочь ледяного Юга
Шрифт:
– Не первого чужого ребенка воспитывать, – вздохнула как-то Агнесс и наняла для Танри учителей, ибо девочка едва умела читать и писать.
Но училась она удивительно быстро, с немалым усердием и любопытством, и за год насыщенных ежедневных занятий почти догнала Арвисо по знаниям, экстерном сдавала школьные экзамены как приемная дочь Вирии.
Хотя со стороны казалось иначе, привыкала Танри к новой жизни с трудом. Все вокруг было новым и невиданным. Язык, на котором общались эти люди, приютившие ее и искренне пытавшиеся помочь, достаточно сильно отличался от того, на котором говорила она. Приходилось
Да, ей нравился светлый, просторный дом с большими комнатами, с песочного цвета пушистыми коврами, светло-коричневыми шторами и широкими деревянными лестницами, покрытыми желтоватым лаком… Ее удивляла библиотека – комната, полная книг, портретов серьезных мужчин и женщин. Единственная комната в доме, выполненная в светло-зеленых тонах. Но для девочки она была притягательной еще и потому, что там стоял проигрыватель – ящик, под когтистую лапку которого клали тонкие черные пластинки, и тогда всю комнату наполняла необыкновенно красивая музыка.
Ей понравились духи-хранители этого дома, почему-то не показывающиеся его хозяевам. Их желтые, словно под цвет ковров, круглые, мохнатые тельца размером с кулачок быстро передвигались на коротеньких лапках вдоль стен и находили свой приют в гостиной под лестницей, где и была малюсенькая резная дверка в их мирок.
Все были дружелюбно настроены к Танри. Добрее всех оказалась Вирия, взявшая девочку под опеку.
– Была бы ты моей дочечкой… – все чаще вздыхала добрая женщина.
Арвисо, воспитанник хозяев дома, тоже казался Танри интересным и незлобным созданием. Правда, он не обрадовался ее появлению. Но вскоре перестал ревновать няню к чужачке. И начал рассказывать Танри о воздушных полетах и о самолетах.
– Они летают как чайки или альбатросы? – вдруг спросила она, и тут же подумала: «А откуда я знаю?»
– Да, только быстрее и выше, – не обратив внимания на проблеск памяти, сказал Арвисо. И показал ей модели.
– Вот этот «буревестник» с крытой кабиной. Он для разведывательных полетов. Это гидроплан. А это почтовый, он может летать через океан на очень большие расстояния. А это грузовик. У него четыре мотора, смотри…
Он указывал ей на приделанные к крыльям вертушки.
– А они сильно большие, эти самолеты? – спрашивала Танри.
– Да. Но дирижабли несравнимо больше. Они перевозят по две-три сотни пассажиров. Я однажды летал на таком, – он с гордостью показал девочке модель – пузатую, как сытая рыба, с маленькой коробочкой, прикрепленной под брюхом. Танри уже видела подобный в небе, поэтому не удивилась. – Я летал с дядей через Герийский океан, – продолжал Арвисо. – Со Спиры, западного континента, сюда, на Вису. От мамы. Целых четыре дня летели! – мальчик погрустнел, вспомнив о матери, но не стал ничего рассказывать Танри.
– А что это? – Девочка взяла в руки не очень симпатичную по сравнению с самолетами и дирижаблями модель, похожую на расплющенный браслет с желтыми стеклянными бусинами на внешней стороне.
– Это небесный корабль гатуров, – произнес Арвисо и, видя, что девочка нуждается в разъяснениях, продолжил: – Двести пятьдесят лет назад они прилетели со звезд, остановили грозящую Земле катастрофу, отведя комету. Они изменили климат планеты, переместив
Голос Арвисо восторженно дрогнул. О, мальчик знал, как ему казалось, все о Сириусе и полетах к его второй планете, откуда и происходили гатуры. Он регулярно ходил в публичную библиотеку, брал мемуары навигаторов и читал, читал, читал… Он грезил небом и был абсолютно уверен, что однажды его допустят до межзвездных путешествий.
Она долгое время чувствовала себя чужой в гостеприимном доме Синардов. К ней хорошо относились. Вирия любила ее, как… Как кто? Как мать? Нет. Девочке почему-то казалось, что матери у нее не было, или она была не такой. Между Танри и ее прошлым высилась непробиваемая стена. Но что-то все же просачивалось сквозь узорчатую ткань сновидений.
Еще ей часто снился корабль под снегом: потемневшие от дыма трубы, тяжелые якоря, борта с облезлой краской… Вот только названия его она никак не могла прочесть. Что-то было связано с этим кораблем. Что-то важное. А она в который раз не приблизилась хотя бы на шаг к этой тайне. Сев на кровати, Танри расплакалась. Кто она? Почему она здесь? Что за загадку хранит ее прошлое?
Прошло уже больше года, как она поселилась у Синардов. Сколько лет ей самой? Почему-то она была уверена, что пятнадцать. Но Вирия считала, что не больше четырнадцати. «Ты такая маленькая, щупленькая… Не спеши взрослеть», – говорила она, хотя Танри почти догнала по росту Арви. Четырнадцать так четырнадцать. Тем более, как теперь знала Танри, будь ей пятнадцать, Вирии не позволили бы ее удочерить и отправили бы девочку в приют на три года обучаться нудной рабочей профессии.
Танри смирилась. Но каждый раз, когда ей снился заснеженный корабль, беспокойство надолго поселялось в ее душе.
Девочка вытерла слезы, оделась и спустилась вниз. В гостиной, за столиком у окна сидел Арвисо и мастерил маленький дирижабль.
– Нравится? – спросил он не оборачиваясь, втайне ожидая похвалы.
– Очень, – честно призналась Танри. – Научи меня делать такие же, – вдруг попросила она.
– Зачем? – удивился мальчик. – Это не девчоночье занятие. Вышивай и вяжи, как Лиди. Пироги пеки, как няня!
– Тогда выполни мою просьбу, – Танри ожидала такого ответа, поэтому не обиделась. – Если я нарисую корабль, ты смастеришь его для меня?
– Корабль? – удивился Арвисо. – Зачем он тебе?
– Он снится мне. Большой корабль под снегом. Водный корабль, не небесный.
– Снится? – оживился мальчик. – Ты вспомнила его, да?
– Может быть. Я не уверена, – пожала плечами девочка, присаживаясь рядом и расправляя постоянно мнущееся длинное голубое платье. – Порой мне кажется, что еще чуть-чуть, и я вспомню, кто я, что здесь делаю. Можно? – Она указала на альбом и карандаш.