Дочь лорда
Шрифт:
Да и не звать же на помощь! Недостойно… И Эверрат засмеет до конца дней — своих и Сержа.
— Да его любой из нас давно прикончил бы — если б Анри не запретил трогать!
— Что?! — у Криделя аж голос сел.
И исчез страх — напрочь.
Боевые офицеры, благородные дворяне! Вот что значит — посидели в камерах с солдатней. Ни в одном благородства не осталось! Даже того, что в Анри. Вместо дуэли — подлое убийство!
А Роджер как себя тогда вел?! Как благородный
Рвут на куски две правды. И не объяснить даже себе, почему продолжаешь защищать друга. Но… Если б Анри убил Роджера тогда, в Лиаре — это было бы справедливо. А сейчас — нет! И почему так, а не иначе, — не растолковать. Просто — знаешь.
— А ты что думал? — сурово усмехнулся Рауль. — Кто защищал твоего Николса, пока ты валялся на койке? И думал, прощать тебе его или нет? Анри сразу запретил его, как он выразился — «оскорблять». А то наши могли не только оскорбить, но и в морду дать. У нас у всех семьи в Эвитане остались — хоть это тебе понятно? В твоем Роджере мы видим врага. И не смей судить ни одного из нас! Это не в твой родной замок каратели пришли. С такими вот роджерами в первых рядах!
— Рауль! — Кридель совершенно смешался. — Рауль, он… он раскаивается в том, что тогда было!..
— Сомневаюсь! А если даже и так, Серж, — кому от этого легче? Скажи еще спасибо, что здесь Анри, а в нём благородства на пятерых! И скажи спасибо, что это — наша казарма, а мы — офицеры Эвитана. Попади Николс к солдатам — они бы еще не то с твоим другом сделали.
— О чём ты?..
— Ты не бывал в тюрьмах для простонародья, Серж. И, надеюсь, не побываешь, — голос Керли стал теплее. — Таких, как Николс, там очень не любят. У всех есть дочери или сёстры.
— Рауль… — пробормотал Кридель, — прости, но… Но я не могу иначе! Я не могу это объяснить, но я должен его спасти! Попробуй понять!..
Капитан Керли нахмурился, махнул рукой, отвернулся и пошел своей дорогой…
Главы с седьмой по десятую.
Глава седьмая.
Квирина, Сантэя.
1
Выбора не осталось. Путь к спасению теперь лишь один. Всё-таки Кевин.
А если Серж не уломает и его?
Нет, о плохом думать нельзя! Накликаешь.
Меньше чем четверть часа спустя юноша в очередной раз убедился — никогда и ничего нельзя откладывать на последний миг. Первый же встреченный гладиатор — Жан Вальден — сообщил, что у лейтенанта Контэ вообще-то с самого утра лихорадка. И находится он в лазарете. Жан, живущий с захворавшим в одной казарме, лично оставил больного на попечение Шарля.
— У него же бой вечером… — растерянно пробормотал Кридель.
— Да ты не волнуйся! — Вальден хлопнул собеседника по плечу.
Юный дворянин покорно вытерпел и это, и «ты». А заодно — и вечную просьбу «не волноваться».
— За Кевина виконт Эверрат пойдет. Еще с утра обменялись.
Тьма побери! Еще утром можно было успеть к Кевину раньше Конрада. А последний был сегодня с Сержем в спортзале. И даже — трижды в спарринге.
Судьба два раза шла Криделю навстречу! Может, пойдет и в третий? А уж Серж больше не проворонит. Раз «виконт Эверрат» опять встал на его пути. Любит он всё делать за других!
— Жан, где Конрад?
— Так ушел недавно в город с Раулем и Анри…
Гладиаторов действительно отпускают в увольнительные. Раз в неделю по Солнечным Дням — примерно каждого пятого по жребию. Но бой Роджера пришелся на День Адарты — святой Адрианы.
В такие дни «вольную» дают сегодняшним бойцам. Квиринцы знают, что пленники не сбегут столь малым числом. Сантэя в нескольких неделях пути от границы. Чужаки не знают дорог, по-квирински говорят с явным акцентом. Такие привлекут к себе внимание в первый же день.
А спрятаться на каком-нибудь корабле — тоже не выход. За беглецов положена награда — так что любой капитан выдаст, не раздумывая. Кроме того, триста человек в трюме не спрячешь, а за побег одного казнят троих!
Положение осложнилось. У Сержа на сегодня привилегий нет — его вряд ли выпустят.
А Конрада нужно видеть позарез! Это — последний шанс! Конечно, можно Эверрата и дождаться, но… Но если обладатели жребия отправятся в амфитеатр, не заходя в казарму?
Серж должен что-нибудь придумать! Придумал же на квиринско-эвитанской границе… До сих пор последствия расхлебывает.
Ладно, попробуем самое простое. Почти наверняка ничего не выйдет. Но дальше казармы не пошлют, больше, чем в морду, не дадут…
— Мне положена «вольная»! Я сегодня дерусь.
Дежурный центурион — гладко выбритый бровастый вояка лет сорока с чем-то — уставился мутными, полусонными глазами. Сантэйские солдафоны тоже делают вид, что носом после полудня клюют, а попробуй напади…
Так и есть — сонная одурь вмиг исчезла из глаз:
— Имя?
— Серж Кридель… Гладиатор Сергий!
— Про тебя ваш полковник ничего не говорил.
И этот на «ты»! Эвитанскому дворянину! Ну ничего, когда-нибудь Серж Кридель сквитается со всей Квириной!
Кстати, странно. Все гладиаторы — формально равны. А Анри даже стража упорно именует по званию. Вдобавок, чаще — по завышенному.
— Я не успел его предупредить. К тому же я хочу прогуляться один…
— Что будет с твоими товарищами, если сбежишь, знаешь?! — рявкнул центурион.
У Сержа что, вид беглеца? И какое его центурионское дело…