Дочь лучшего друга
Шрифт:
— Мама, я не хочу есть.
— Ничего не хочу слышать. Марш за стол.
— Мама…
— Не мамкай! Оля, положи Рите кашу. И добавь туда фруктов.
Наша домработница молча кивнула и отправилась исполнять указания. Не возвращалась она долго. Целую вечность. Вечность, которую Игорь проводил в больнице без меня.
Я с трудом запихивала в себя овсянку под неусыпным надзором мамы. Влезло только три ложки. И то я не была уверена, что последняя останется в желудке.
— Все, я больше не могу.
— Но ты почти не поела.
—
— Оля, вызови для нас такси.
— Ты тоже поедешь? — удивилась я.
— Да. Хочу взглянуть Игорю в глаза. И заодно проследить, чтобы твой отец ничего не заподозрил.
— Мама, ты же не собираешься ни в чем обвинять Игоря?
— Нет. По крайней мере пока, — «успокоила» она меня.
Как же медленно сегодня все двигались! Оля с завтраком. Мама со своими сборами. И еще эта бесконечная пробка! Словно весь мир восстал против моей встречи с Игорем. Утешало лишь одно — он был жив. А, значит, все у нас будет хорошо.
Игорь
Я отчаянно пытался вырваться из темноты. И мне даже казалось, что на какой-то миг у меня получилось. А потом я снова куда-то провалился. И стало легче. Но меня постоянно тянуло назад. Туда, где было также темно, но не также хорошо.
Сейчас здесь было светлее. Я словно лежал на плоту или лодке, дрейфующей в море. Качание на волнах успокаивало, погружая меня в сон. Да, сейчас это был обычный сон.
Пробуждение было тяжелым. Голову разрывала боль, которая медленно растекалась по всему телу и пульсировала в такт странному противному звуку. Затуманенный взгляд уперся в белую пелену. Ее сменило лицо. Размытые черты не позволяли понять, был ли это мужчина или женщина. Мысли путались. Мне сложно было остановиться на какой-то одной из них. Боже, выключите этот чертов звук!
Голоса. Где-то вдалеке. Свет стал ярче. Но лишь на мгновение, достаточное, чтобы в голове разорвались все сосуды. Именно так я это ощущал. Как же больно! Меня словно пропустили через мясорубку и собрали в случайном порядке. Уйдите. Оставьте меня в покое. И выключите этот звук! Как хорошо, что можно уснуть. И не чувствовать!
Когда я снова проснулся, боль была не такой острой. Тело словно набили ватой. А мысли плавали в моей голове, как рыбки в аквариуме. Но те хотя бы могли управлять собой. Противный звук никуда не делся, но уже не причинял таких страданий. К нему добавился другой. Потом еще один.
— Игорь Владимирович?
Знакомое имя.
— Игорь Владимирович, Вы слышите меня? Моргните, если Вы меня слышите.
Веки медленно опустились. Поднять их было не просто.
— Попробуйте сжать мою руку.
Пальцев коснулось что-то теплое. Что ему от меня нужно?
— Хорошо. Это очень хорошо, — похвалил голос. Не понимаю, о чем он. — Вы помните, что с Вами произошло?
В голове пусто. Ни одной картинки.
— Ничего страшного. Память к Вам скоро вернется. Это обычное
Его слова медленно погружались в мое сознание, словно в вязкое болото. И я тут же забывал о них. Сильно клонило в сон. Противный звук убаюкивал. Вскоре я перестал его слышать.
Голоса вернулись. Теперь я слышал их отчетливее. Мог различать слова. И, кажется, даже понимал. Хотя не совсем.
— У него сохранились рефлексы верхней части тела, — негромко произнес первый голос. — Это хорошо. Правда, он не помнит, что случилось. Но это не проблема. Так бывает после травмы черепа. Память восстановится. Возможно сразу, а, может, на это понадобится какое-то время. Не ждите быстрых результатов, Максим Владимирович.
— А что с его позвоночником? Он будет ходить? — спросил второй голос. Смутно знакомый. Но мне никак не удавалось вспомнить, откуда.
Тишина.
— Не могу ничего сказать пока. Не хочу Вас обнадеживать. В данный момент чувствительность ног отсутствует.
— С этим можно что-то сделать? — знакомый голос был раздражен. — Не знаю, массаж, уколы, таблетки. Операция, в конце концов.
— Безусловно, мы сделаем, что в наших силах, Максим Владимирович. Но травма серьезная и крайне неудачная, — первый голос был осторожен.
— Что это значит?
— Образовалась гематома. К тому же, перелом со смещением позвонков. Гематома совсем рядом и оказывает дополнительно давление на позвонки. Задет спинной мозг.
— Гематому можно как-то убрать?
— Нам удалось ее купировать. Сейчас мы пробуем убрать ее консервативно. Но проблема в том, что позвонки могут сдвинуться, когда уменьшится гематома.
— И что это значит?
— Они зажали нервные окончания. Поэтому у Игоря Владимировича отсутствует чувствительность ног. Если позвонки сдвинуться, нерв будет зажат сильнее. Это может привести к полной инвалидности.
— Но что Вы предлагаете? Почему вы не можете его прооперировать и вправить эти чертовы позвонки?
— Это рискованно. Сегодня соберется консилиум врачей. Операция может только все усугубить.
— То есть Вы предлагаете сидеть, сложа руки? — знакомый голос злился.
— Давайте не будем торопиться с выводами.
Снова тишина. О ком они говорили?
— Игорь, ты меня слышишь?
Взгляд остановился на лице. Мужчина. Немолодой.
— Игорь?
Челюсти поддались с трудом. Сказать что-либо так и не получилось.
— Тихо, тихо, не напрягайся. Все будет хорошо. Обещаю. Я найду лучших врачей. Мы поставим тебя на ноги. Ты у нас еще бегать будешь!
Смех был невеселым.
— Яяяя…, - воздух выходил из легких. Боль снова возвращалась.
— Не говори ничего. Ты еще слишком слаб, Игорь.
— Яяяяя…. Ггггдддде?.. — эти два коротких звука, даже не слова, отняли у меня последние силы.
— Ты в больнице, Игорь. Не волнуйся. Все будет хорошо. Просто ты попал в небольшую аварию. Но скоро поправишься.