Дочь лучшего друга
Шрифт:
— Папа?
— Не ожидал тебя здесь застать, — подошел он ближе и обратил внимание на Игоря. — Привет! Как ты?
— Сыт. Умыт. Хотелось бы сказать, что здоров, но, увы, — каждое его слово сочилось сарказмом, который он даже не пытался скрыть.
— Это поправимо, Игорь. Врачи что-нибудь придумают.
— Я в этом не уверен.
— Врачи поднимают на ноги безнадежно больных, — вспомнила я слова Леры. — А Вы… Игорь Владимирович, не в таком плачевном состоянии.
— Вот, послушай мою дочь. Она иногда говорит правильные вещи.
— Спасибо,
— Что-то вы оба не в духе, — отец перевел взгляд с друга на меня. — Что-то случилось?
— Все в порядке. Просто небольшие разногласия, — Игорь стойко игнорировал меня.
— И что же вы не поделили?
— Я считаю, что твоей дочери нужно вернуться к своим делам.
— Полностью согласен. Твое присутствие здесь совсем необязательно, Рита. Тем более, что Игорю уже лучше.
— Можно я сама буду решать, что мне делать? — с трудом сдерживала я себя.
— Не забывай, что ресторан сейчас лишен управляющего директора.
— Мартин со всем справиться.
— Мартин — повар.
— Если возникнут неотложные проблемы, он позвонит.
— Она упрямая, да? — обратился Игорь к отцу, словно меня здесь не было.
— В последнее время даже слишком. Ты бы видел, в каком она была состоянии, когда прилетела из Австрии. Скажу тебе, что ты выглядел гораздо лучше. Нам с Мариной пришлось кормить ее силой. Практически с ложечки.
Игорь остановил на мне взгляд, от которого захотелось съежиться.
— Папа, не преувеличивай. Все со мной было в порядке, — отвернулась я.
— Я смотрю, ты начинаешь все вспоминать? — про мое присутствие тут же забыли.
— Понемногу.
— Это хороший знак. Тогда ответь мне на вопрос. Что ты делал ночью за городом? Да еще и сам за рулем.
— Папа, тебе не кажется, что Игорю Владимировичу пора отдохнуть? — вмешалась я. — От него только что ушел следователь. Теперь еще и мы. Врач не рекомендовал долгие визиты.
— То есть тебе можно было с ним поболтать, а мне нет? — удивился отец.
— Я только что пришла и уже собиралась уходить.
— А пирог и чай принес следователь?
— Нет, это принесла я, — пришлось признаваться. — Но, правда, уже собиралась уходить.
И словно в подтверждение моих слов Игорь поморщился и на мгновение прикрыл глаза.
— Что такое? — забеспокоился отец. — Тебе плохо? Позвать врача?
— Нет. Сейчас пройдет. Обезболивающее перестает действовать.
— Тебя все еще мучают боли?
— Врач говорит, что это пройдет. Но я уже ни в чем не уверен.
— Мы, наверное, правда, пойдем. Тебе нужно отдыхать.
В ответ только короткий кивок. Мне хотелось коснуться Игоря, помочь ему, снять хоть часть боли. Но рядом был отец. Я решила не рисковать, только забрав пакет.
— Отдыхай. Завтра я постараюсь заехать, — произнес папа на прощание. Я предпочла промолчать. Но внесла в свои планы на завтра серьезный разговор с Игорем. Без свидетелей.
— Меня беспокоит твое назойливое внимание к Игорю, — отец наблюдал
— Почему оно тебя беспокоит? Я не делаю ничего плохого.
— Тебе лучше вернуться в Вену.
— Вернусь. Через пару дней. Обещаю.
Он тяжело вздохнул. Но мнение оставил при себе, избавив меня от новой лжи.
В тот вечер я отказалась от ужина, сразу уйдя к себе в комнату. Меня нервировали недовольные взгляды мамы. Да и слова Игоря до сих пор неприятно отдавались внутри. Ну, почему он все время пытается от меня избавиться? Почему так боится и избегает моей помощи?
— Может, потому что ты ему не особенно нужна? — мелькнула в голове предательская мысль.
Нет, это было не так. Я помнила его слова накануне аварии. Он нуждался во мне.
— Ага, в постели. А вне ее?
— Но он сказал, что я нужна ему не только для секса.
— Все мужчины готовы говорить женщине то, что она хочет услышать, чтобы заполучить желаемое. Ты же большая девочка и прекрасно это знаешь.
Диалог в моей голове заставлял меня метаться на кровати, не давая уснуть. Былые страхи вернулись. Внутри снова разливалась забытая боль. Но я отчаянно гнала ее прочь, из последних сил хватаясь за ускользающие остатки надежды. А ее оставалось все меньше и меньше. Ближе к утру мне приснился сон. Я летела вниз. С крыши. Мимо смазанными пятнами проносились окна. А сверху на меня смотрел Игорь. Равнодушно и холодно. Проснулась я за мгновение до того, как мое тело превратилось на асфальте в мешок с переломанными костями. Горло сдавливали спазмы, мешая дышать. Из груди рвались рыдания. А за окном начинался новый день. Солнце билось через стекла, заполняя комнату ярким светом.
— Это сон, всего лишь сон, — повторяла я, снова и снова плеская на лицо холодной водой.
Все валилось из рук, пока я приводила себя в порядок и одевалась. Мне до отчаянной дрожи во всем теле хотелось увидеть Игоря. Его глаза. И тепло в них. Чтобы он смотрел на меня также, как в тот момент, когда я кончала под ним. С восторгом. Восхищением. Удовольствием. Не хочу видеть в них безразличие. Оно что-то убивало во мне. Заставляло старые раны открываться и болеть.
Завтрак никак не лез в меня. Сырники выглядели аппетитно. Вот только самого аппетита не было. Даже кофе остался почти нетронутым. Мама молчала. Только раздраженно поджимала губы. Да дерганные движения выдавали ее недовольство. Папа уже уехал в ресторан.
Показано 40 из 41 страниц
< 1 2… 38 39 40 41 >
< 1 2… 39 40 41 >
Такси не приезжало долго. Москва уже проснулась и встала в пробках. Встреча с Игорем откладывалась. Жаль, что у него еще не было телефона. Сердце в груди билось, ломая ребра. Да что же это со мной?
Падая на заднее сиденье машины, я назвала адрес больницы. Пальцы дрожали, сжимая сумочку. Из глубины желудка поднималась тошнота. Я заставляла себя дышать. Надо успокоиться. Игорь не должен видеть меня в таком состоянии.