Дочь Луны
Шрифт:
Уже пробираясь по комнатам, Фэйт обнаружила, что машинально прихватила с кухни огромный нож для разделки мяса. Вот и хорошо, промелькнуло у нее в голове. Если бы сейчас меня видел Мик, подумала она, глотая слезы, и, несмотря на ужас, волна стыда захлестнула ее. Она так перед ним виновата! И дело вовсе не в том, что сейчас она в опасности. Из-за одной случайной фразы она оттолкнула от себя человека, тем самым поставив его на одну доску с таким подонком, как Фрэнк Уильямс. Оставалось только уповать на то, что ей все же еще представится возможность
Наконец Фэйт добралась до спальни, закрыла за собой дверь и с облегчением бросилась к столику возле кровати. Пока что до нее не доносилось ни звука, ни шороха, и в душу ей закралась слабая надежда: может быть, все-таки это авария, а она ведет себя, как перепуганная идиотка, рискуя в темноте напороться на свой же собственный нож?
И вдруг до нее донесся звук опрокинувшегося стула из дальнего конца дома — того самого стула, который она оставила у входа в подвал! Боже! Неужели это все-таки случилось? Он здесь и ищет ее?
Забыв про все ключи и машины на свете, Фэйт юркнула в огромный старинный гардероб — место, где она больше всего любила прятаться в детстве, играя с отцом в прятки. Это был почти единственный предмет, уцелевший во время пожара, уничтожившего старый дом, и, несмотря на существование в доме гардеробной, отец сохранил антикварную громадину — несомненно, для дочери. Закрыв изнутри дверцы, Фэйт лихорадочно завернулась в простыни и байковые одеяла, с детской наивностью полагая, что в темноте никто ее, закутанную в одеяло, не заметит.
Сердце колотилось чуть ли не у самого горла, но Фэйт все же пыталась прислушаться к тому, что происходит снаружи.
Казалось, прошла вечность, пока она сидела в гардеробе с ножом в руке, трясясь от страха. В голове кружились молитвы и призывы, обращенные к одному лишь человеку — Мику. Если бы он мог услышать, если бы мог прийти на помощь!..
— Я знаю, ты здесь, сука! Выходи! Все равно я отыщу тебя!..
— Задам я ей трепку, чтобы впредь неповадно было выкаблучиваться, — процедил сквозь зубы Мик, напряженно вглядываясь в темную ленту дороги.
— И правильно сделаешь, — поддержал его Гэйдж, проверяя состояние оружия. — И потом разберись с телефонной компанией. Две поломки за три дня… Кстати, что это?
Одного вида припаркованного у поворота к дому Фэйт пикапа хватило, чтобы подтвердить наихудшие подозрения Мика. Визитер, да еще такой поздний, не оставит свою машину так далеко от дома, если он направляется в гости.
Резко затормозив, Мик повернулся к Гэйджу:
— Вызывай дежурных по рации, пусть немедленно едут сюда. Дело может пахнуть убийством. Я пойду к дому пешком.
— Вызову их — и сразу же за тобой!
Кросс в одну милю — пустяк для тренированного разведчика, разминка, отличный способ прочистить легкие. Если бы еще при этом не безумная тревога за Фэйт.
Было новолуние, и дорогу освещал лишь бледный свет звезд. Дом на фоне неба показался Мику темной громадой. Вдруг он заметил, что на земле что-то блеснуло. Это
Он уже понял, чьих рук это дело. Из местных жителей никому не могла бы прийти в голову такая идея, а случайный бродяга не стал бы перерезать телефонный провод. Только один человек способен на такое — Фрэнк Уильямс. Одному Богу известно, как он сбежал из камеры, хотя… Учитывая беспечность полицейских, привыкших иметь дело с мелкими воришками, нетрудно предположить, что, оставшись один на один со своим благодушным охранником, Фрэнк обманул его и сбежал.
Едва коснувшись ногами пола, Мик вытащил фонарик и пробежался лучом по помещению. Первое, что бросилось ему в глаза — разбитый электрощиток. Так вот почему дом погружен в темноту… Но если так, — подумал Мик, — Фэйт не должна быть застигнута врасплох, и у меня, возможно, еще есть время.
Через дверь, мимо опрокинутого стула, Мик ворвался на кухню — никого! Зато он услышал какой-то шум со стороны спальни. Одним движением распахнув наружную дверь, Мик ринулся в сторону спальни.
— Я вырежу этого ублюдка из тебя, сука!
Голоса Фэйт не было слышно. Прячется, мертва или без сознания? Мик свято не терял надежды на первое.
— Ты моя, слышишь ты, мерзкая тварь! И как только тебе в голову пришло, что от меня можно скрыться?
Раздался пронзительный визг — Фэйт все же не сдержалась, потом скрип открывающегося гардероба, и Мик, забыв обо всех предосторожностях, ногой распахнул дверь и с револьвером в руке ворвался в спальню.
— Руки вверх!
В темноте он различил смутные очертания Фэйт, упавшей на пол, и отчетливый силуэт высокого мужчины — одной рукой тот держал Фэйт за волосы, а в другой слегка поблескивал нож.
— Сожалею, — с ухмылкой отозвался Фрэнк и подтянул Фэйт за волосы поближе к себе. — Сожалею, но мне нужно закончить одну работу. А ты что, краснокожий, рассчитывал, что она будет принадлежать тебе? Черта с два!
Мик выстрелил. Нож со звоном полетел на пол, и Фрэнк, отпустив Фэйт, левой рукой выхватил из кобуры револьвер.
— Где твоя хваленая меткость? — сквозь зубы процедил он. — Разве можно оставлять в живых вооруженного противника? Я так никогда не поступал. — Уильямс медленно поднял револьвер. — А ты чего медлишь? Неужели не можешь? Боже мой, какие сантименты. А вот мне терять нечего, так что извини, парень.
Грянул выстрел, и на пол рухнуло мертвое тело — тело беглого полицейского-перевертыша, ревнивца и маньяка Фрэнсиса Эйвери Уильямса.
— Извини, если я тебя опередил, — послышался из-за спины Мика голос Гэйджа. — Я подумал, что парень прав, и тебе несподручно убивать отца ребенка.
Проскользнув мимо Мика, он опустился на колени перед распростертым телом.
— Кончено, — сказал Гэйдж спокойно. — Мистер Уильямс более не оскверняет своим присутствием этот свет и никогда больше не сможет терроризировать вас, миссис Уильямс.