Дочь Мороза
Шрифт:
— Думаешь, Горислав мне помогает? С его появлением, в моей жизни всё стало только сложнее. Жила в неведении, следовала отцовской воле и горя не знала, а теперь что?
— А теперь твой черёд решать. Я всё равно тебе настоятельно советую держаться отцовской воли, да только это потому, что жалко мне тебе. Всё своими глазами видела и горе, и слёзы горячие. Два раза сердце твоё разрывалось, думаешь в третий раз по-другому всё будет?
Весения отвела взгляд и задумалась. Ей было очень хорошо с Гориславом, но он человек. Слабый и смертный, одного удара хватит,
— Он заботится о тебе и искренне любит. Не всем удаётся такую любовь испытать. Он сильный, смелый и благородный. Горислав мог бы оставить тебя, ради твоего счастья, да только вы сами с собой это сотворили. Сами на себе эти нити завязали, запутали, да сами запутались. Нельзя с таким шутить. Вне ледяного дворца, не будет вам покоя. Будете тянуться друг к другу, да сталкиваться постоянно. Но ты сильнее его…
— Откуда ты знаешь?
— Весения, не так важно откуда я знаю, а что делать сейчас. И о твоей ночной прогулке всё знаю, да только не ругать тебя пришла.
— Тогда зачем? Сама же говоришь, что мы друг к другу привязаны. Я просила его уехать, думала что порознь станет легче.
— Поэтому ты и должна за князя выйти. Коли станешь женой, так и связи все оборвутся.
— Это колдовство такое?
— Да какое там колдовство, — махнула рукой векшица, — То древний закон. Когда новая семья образуется, старые связи обрываются.
Весения осушила стакан и налила себе ещё.
— Я вот всё думаю, отец мог отправить со мной кого угодно, а в попутчики дал Яровита и Лихоманку, почему так? — с хитрым прищуром спросила она у векщицы.
— Вестимо для чего, что бы тебя защитить.
— А я вот о другом думаю. Для старых богов, врата Шестиграда закрыты, пока сам князь не изволит их призвать, как бы Яровит со мной поехал?
— На то и приглашение есть, — фыркнула Яся, окинув подопечную таким взглядом, будто бы перед ней не взрослая девушка, а дитя малое, — Негоже невесте на княжеский смотр, без свиты ехать!
— И то верно, — кивнула Весения.
— Ну так что ты решила? Совсем скоро гонец прибудет, что мне ему ответить? — поинтересовалась она с волнением в голосе.
— Раз уж надобно замуж выйти, так тому и быть.
— Ты только не печалься. Совсем скоро сама увидишь, что приняла правильное решение, — с тёплой улыбкой произнесла векшица.
В её голосе звучало сочувствие, но по-другому и быть не могло, ведь исполняя волю отца, Весения должна была предать себя.
От всех этих переживаний, есть совсем не хотелось. Попросив наставницу уйти, девушка погрузилась в тяжёлые размышления. Словно бы в ответ, за окном разразилась ужасная снежная буря.
— Мне было так хорошо, пока не появился Горислав, — тихо произнесла она, опустившись на низкий табурет у очага, — А теперь я словно очнулась от глубокого сна и самое страшное, что полностью осознаю это. Вижу то, чего не замечала раньше, испытываю чувства, о существовании которых и не догадывалась, хотя скорее всего, просто забыла.
Как бы это ни было больно признавать, но здесь и сейчас, ей нужно было
«Неужели ты не поняла? Это всё любовь. Ты выросла и встретила мужчину, искренне полюбила и испытала горечь потери. Это и значит — быть живым, быть человеком! Теперь твоя жизнь никогда не вернётся в прежнюю колею. Всё будет повторяться, пока ты сама не найдёшь выход из этого кольца!» — вновь высказал неприятную правду внутренний голос.
* * *
Горислав осторожно поднял глаза на Маридара, ожидая его решения. Наёмник позвал его на разговор сразу после полудня, что наталкивало на нехорошие мысли, в виду последних событий.
— Садись, в ногах правды нет, — с тяжёлым вздохом изрёк он обогнув стол.
На столе было не так много всего. Поднос с глиняным кувшином и двумя стаканами, несколько свечей, в заплывших воском подсвечниках, увесистый на вид сундук и письменные принадлежности. Судя по зачёркнутым именам, Маридар уже кого-то сегодня успел рассчитать. В открытом сундуке лежали денежные мешки, коих было так много, что Горислав сразу же понял — настала его очередь.
— Я чем-то провинился? — сухо поинтересовался он у наёмника.
Маридар занял своё место и сложив пальцы в замок, опустил голову. Ему явно было не просто говорить об этом.
— А теперь, парень, рассказывай, что случилось ночью.
— Ночью?
— Не прикидывайся дурачком. Куда ты ходил с госпожой?
Мужчина внимательно смотрел на Горислава, словно бы пытаясь заглянуть в мысли.
— Мне не в чем каяться!
— Я конечно чуял что-то недоброе, ведь Яровит приходил каждое утро и говорил кого рассчитать, а сегодня, он принёс этот сундук и сказал что наши услуги больше не требуются. Договор был сопроводить госпожу до столицы и защищать её там, с чего бы ему отказываться от нас прямо сейчас?
— Неужели он заплатил меньше оговоренного?
— Нет, — покачал головой Маридар, — Всё как договаривались, да только вот на сердце у меня неспокойно. Сам знаешь что для воина его чуйка — как мать родная. Так скажешь, куда госпожу водил или мне ребят позвать, что бы калёным железом из тебя правду достать? Клянусь богами, ежели из-за тебя нам на ворота указали — лично шкуру спущу! Ты же обещал защищать госпожу, а сам…
— Я не знаю кто донёс на меня, вот только никакого вреда я Весении не причинил! — горячо заявил он и сразу же осёкся, осознав свою ошибку.
— Так значит не госпожа уже, а Весения.
«Что ж, раз я сам всё сказал, чего уж таиться», — подумал он.
— Да, Весения! Она сама разрешила так обращаться к ней. Можешь корить меня, да только люблю я её больше жизни и она меня.
— Мне сразу отправить её отцу донесение, что Весения согрешила? Конечно, Баташ далеко не святой человек, но думаю что он сможет простить дочь. А вот тебя ждет суровое наказание за преступление. Госпожа Весения — совсем юная девушка, не думал что ты из тех, кто может воспользоваться чистотой и неопытностью.