Дочь рода. Книга 4
Шрифт:
– А вот тут я ни при чём! – хохотнул Гуров. – Это первый наследничек решил перед отцом выслужиться. Лично выпросил у меня разломщиков и принялся таскать тварей в подвалы резиденции. Он ведь как думал – в Империи разломов больше всего, значит если собрать тварей со всех земель и натравить их на врага, то император его по голове погладит и похвалит.
Очередной приступ безумного смеха вызвал у меня мурашки. Было что-то неправильное в поведении мужчины. И я уже не уверена, что дело в зелье. Может он и до этого был немного не в себе?
– Елена вторая настолько умна, что за спиной императора
– Зачем вы их извлекали? – Савицкий навис над Гуровым, и я поняла, что этот вопрос уже не для записи. Чем-то он взволновал Древних – вон как Тейн и Коа напряглись.
– Затем, что вам простым смертным и не снилось! – глава ведомства по защите от иномирного влияния выпрямился и обвёл центральный зал братства снисходительным взглядом. – Со мной говорили Древние. Они признали мою силу и мой характер. Я служил им преданно и со всей отдачей. Мы извлекали ядра, чтобы вернуть утраченную силу тем, кто когда-то создал наш мир.
– Кто ещё знает о назначении родовых камней и о том, что Древние до сих пор здесь? – это уже Тейн не выдержал и выступил вперёд, чуть подвинув Савицкого.
– Союзники, конечно же, – на губах Гурова появилась довольная ухмылка. – Прасковья Гаврилова – самый преданный их поклонник, но старуха едва дышит. Аристовы выбыли из игры… остались только Ковалевские.
– Княжеский род Ковалевских сотрудничает с Древними? – уточнил канцлер, переглянувшись с Тейном.
– Конечно, – Гуров вдруг замолчал. Ухмылка стёрлась с его лица, а на губах выступила пена.
– Что происходит? – спросил Лиам у своего алхимика, но Девин лишь развёл руками. – Побочка?
– Вряд ли… – сказал тот.
– Он уходит, – подала вдруг голос Заряна, безмятежно взирающая на происходящее. – Его душа не удержится в теле.
– Какой-то ритуал? – озадаченно пробормотал Тейн, а потом бросил взгляд на Грэйн. – Ты должна знать, что это.
– Его душа и впрямь не удержится, – Грэйн шагнула ближе и положила ладонь на лоб Гурова. – Связь грубо оборвана. Кто-то провёл обряд разделения. У них есть адепт Хаоса.
Почти сразу после слов Грэйн Казимир Гуров обмяк и завалился на спину. Зов жизни показал, как гаснет светящаяся точка на том месте, где он стоял. Н-да… хорошо хоть, самое важное он успел рассказать.
Савицкий отвёл в сторонку Грэйн, Коа и Тейна. Они шептались о чём-то, пока я усиленно пыталась придумать причину не являться пред очи императора. Во время нашей с Богданом помолвки было не до государственных дел, но теперь придётся решать вопрос с нентаке, братством и Коалицией.
Заряна снова приняла вид безобидной дурочки, но я уже не верила ей. Да, могут быть редкие моменты осмысления или прозрения, но как-то они очень вовремя появлялись. Оставить её в братстве, что ли? Пусть побудет с Грэйн и остальными «братьями и сёстрами», пока я мотаюсь туда-сюда по миру.
Приняв решение насчёт девушки, я почувствовала облегчение. Всё же слишком много ответственности на меня свалилось. И вообще, почему именно мне всё приходится делать?
Открытие
Отправив сообщения Киру, Тарасу, Трисе и Савицкому, я пошла в кабинет отца. Так уж сложилось, что он всегда корпел над бумагами, что дома, что здесь в столице. На полпути я сообразила, что зов жизни показывает мне нечто странное.
Отца в кабинете не было, как и не было его в своих комнатах. Зато его присутствие обнаружилось в гостевых комнатах – тех самых, что отведены его невесте. Это он решил навести мосты и познакомиться поближе с будущей супругой?
Я замерла посреди коридора, сообразив, что и Миша сейчас занят – они с Юлей заперлись в зале для тренировок. И вот тут пришло осознание, что я здесь лишняя. В этом доме, в своей семье. Больше не будет разговоров по душам в вечерних сумерках и за обедами, не будет открытых улыбок и глупых шуток братьев.
Вызвав машину, я отправилась во дворец. Все мои вещи там, вместе с тем тряпьём, что подготовила для меня Азалия Черепанова. Если бы не предстоящая битва с Максом, я была бы вынуждена провести остаток своей жизни в надушенных комнатах среди аристократов и гвардейцев императора.
Наверное, глупо радоваться скорому сражению против Древних, но я была счастлива. Хотя бы оттого, что всё закончится. Неважно, каким будет исход битвы, – мир изменится так или иначе.
На докладе у императора с моих губ не сходила улыбка, которая в этот раз была искренней. Коа и Лиам сидели по левую руку от меня, каждый в балахоне и плаще с символами своих организаций, а вскоре Савицкий привёл в зал совещаний Иная. Дикий ледяной маг соответствовал своему народу: шкуры тварей и костяной нагрудник выглядели вызывающе на фоне позолоченных кресел и стола из красного дерева.
Мои доспехи даже не бросались в глаза рядом с Инаем, так что я окончательно расслабилась. Император поглядывал на Коа и Лиама недобрым взглядом, но всё же подписал документы о помиловании.
Мне показалось, что Александр IV немного не в себе из-за записей энергета, но что именно ему показали – я не знала точно. Независимость народности нентаке была подписана несколькими минутами позже. После чего император отпустил всех, кроме меня и канцлера.
– А теперь я хочу услышать правду, – сказал он, сжав в руках свой планшет. – Если хоть один из вас попробует солгать, я это почувствую.
Мне на плечи будто упало тяжёлое покрывало, прибивая меня к полу. Монарх отпустил ауру, позволив нам «насладиться» всей её мощью. Хаос взбунтовался было, но я его вовремя приструнила. Савицкому пришлось куда тяжелее – из его носа потекла струйка крови, а сам он сделал несколько рваных вдохов, хватая воздух.
– Кому вы служите? – спросил император, вложив в свой вопрос столько энергии Порядка, что у меня перед глазами закружились цветные пятна.
– Человечеству, – ответила я, встав в полный рост и выпрямившись. – Всё, что мы делаем, – только во благо человечества.