Дочь самурая. Трилогия
Шрифт:
– Пошли! – сказала Юкки, отлепляясь от стены. – Мне здесь уже надоело, поищем что-нибудь поинтереснее.
Хикэри заметила, что на Юкки в ее светло-зеленом костюме неприязненно косятся те, кто причислял себя к победившим «красным». Они веселились вовсю и, кажется, не прочь были выяснить отношения со всеми синими, зелеными и белыми вместе взятыми. Но потасовки с «серебряными фрейлинами» и телохранителями принцесс, которые явно показывали свое присутствие, сегодня не входили в планы празднующих «красных».
Принцессы медленно преодолели запруженную веселым народом площадь и углубились
На небольшом перекрестке, в центре которого красовалась клумба со статуей, было куда интереснее. Здесь заканчивалась безалкогольная зона, и они, купив у мальчишки по бутылочке ледяного «Олимпа» и по пакетику соленых креветок, оседлали подходящий парапет и погрузились в созерцание. На площади было довольно шумно. У самой клумбы стоял жонглер, крутя над запрокинутой головой с десяток стеклянных амфор. Неподалеку другой трюкач вращал вокруг себя длинный шест с горшками на концах, откуда вырывались длинные языки пламени. В крошечном палисаднике примостился стеклодув со своими трубками и горелками, вокруг него были разложены на продажу стеклянные диковинки. Сновали продавцы лепешек, жареного мяса и сыра.
Справа доносилась мелодия флейты, слева – ритм литавр и барабана, там, видимо, танцевали. Перезвон колоколов призывал загулявших прихожан к трехчасовой молитве. Было уютно и немного таинственно.
Хикэри сделала несколько больших глотков из своей бутылочки и неожиданно прервала молчание:
– Сегодня вечер приключений, запомни его на всю жизнь!
Они быстро сунули пустые бутылки бродяжке из тех, что ходят в праздничные дни с пластиковыми корзинами на спине и животе.
Улица постепенно спускалась вниз, в переулках по левую руку порой мелькало море. Принцессы двигались в сторону императорского порта.
Улица сузилась. Здесь начинался квартал богатых особняков. Все они была ярко освещены, и в их ворота по временам впускали толпы разодетых артистов, акробатов и просто трюкачей. Гремела разностильная музыка, где-то явно играли в медведя. Редкие автомобили приветствовали горожан пронзительными гудками.
– Эх, хорошо им здесь веселиться! – воскликнула Юкки.
– Им-то хорошо, а монахам здешним я не завидую, – отозвалась Хикэри, махнув рукой куда-то в сторону. – А уж про Сергие-Вакховых вообще молчу! Как они выживают около ипподрома, непонятно.
– Наверное, залепляют уши воском, – сострила Юкки.
Улица вылилась в обширный сквер. Там уже горели уличные фонари и переносные лампы. Вдоль дорожек стояли длинные столы, вокруг них толпилась гуляющая публика и суетились люди в красной униформе. Дело явно шло к раздаче съестного.
– Что-то я проголодалась, – решительно заявила
– Может пойдем отсюда, а? – взмолилась Юкки. – Что-то меня эти бесплатные блюда смущают…
– Сразу видно, что ты не местная, – засмеялась Хикэри. – Бесплатная еда это прекрасно. Вот когда появляется бесплатная выпивка, это другое дело, это очень подозрительно и всегда неспроста. Кстати, о выпивке!
Она покрутила носом и потянула подругу к огромной бочке, возле которой стоял усатый анатолиец. Вино здесь разливали в высокие пластиковые бокалы.
– Щедрее лей, чтоб помнила, что пила! – подмигнула Хикэри селянину, и тот, что-то одобрительно бормоча, наполнил высокий бокал до самых краев.
Расплатившись, девушки разжились у гостеприимных красных парой лепешек с жареным мясом и сыром и расположились, как многие другие, прямо на траве.
Вокруг царило невероятное веселье. Вдалеке звучал старинный военный марш, но крики разносчиков и зазывал из импровизированных лавочек покрывали и звуки литавр, и громкие здравицы ритора красных. Всюду сновали разодетые барышни с мороженным и без, прохаживались туристы, моряки, семейства с детьми и домашними питомцами(ее умилила девочка лет шести ведущая на шлейке большого рыжего кота размером чуть меньше хозяйки), гвардейцы в парадных, белых с золотом мундирах, девушки строившие им глазки. Неподалеку длинноволосые юноша с девушкой пели под гитару веселые куплеты.
– Эх, хорошо что всего этого не видят благочестивые монахи! – воскликнула Хикэри, сделав пару хороших глотков. – они, пожалуй, только расстроились бы лишний раз. Сказали бы, что все вульгарно, негигиенично и вообще распущенность нравов.
Они выпили еще красного терпкого вина.
– Кстати, о жарких странах, – сказала Хикэри. – Я давно хотела тебя спросить: кто тебе посоветовал выбрать Восточную Бенгалию?
– Прочитала об очередном успешном провале индусов под Даккой, заинтересовалась и поняла, что эта земля нам японцам будет в самый раз, лучше все равно ничего нету. А так территория почти равная Японским островам.
– Это уже на практике будем выяснять, благо желающих будет достаточно и повоевать и похозяйствовать на новой земле Ямато… Ты умная и решительная, это хорошо. И у меня для тебя есть новость, – Хикэри огляделась по сторонам, – завтра я надеюсь, ты будешь служить нашему повелителю. Дня три в твоем распоряжении.
Хикэри взмахом руки с зажатой лепешкой прервала попытку Юкки вскочить.
– Не благодари, ты становишься фигурой в политике двух стран и кто знает чем все это закончится. Хикэри вспомнила Ри и взгрустнула.
– Великая Принцесса я помню о своей клятве и никогда ее не нарушу, не надо гневаться на меня. – Юкки откровенно перепугалась.
– Да причем тут ты, – Хикэри встряхнулась, – я вспомнила Маргариту и еще одну девушку, если император захочет он тебе расскажет. Ну или я потом.
За разговором они и не заметили, как к ним приблизилась немолодая дама весьма потрепанной наружности.
– Девочки! – сказала она глухо. – Дайте закурить… ну, или хоть винца хлебнуть.
Хикэри сделала большой глоток и протянула ей свой бокал, где оставалось еще изрядно.