Дочь самурая. Трилогия
Шрифт:
– Я не знаю таких, – Камилла нашла в себе силы посмотреть на мучительницу…
Минами надела наушники и подала знак монаху.
– Включай на полную.
Раздался дикий вой и обнаженное тело стали бить судороги. С металлического ложа стали стекать жидкости, которые выделяло тело пытаемой. Монах отключил ток.
– В чем дело? – фрейлина была немного недовольна.
– Госпожа дознаватель, она сейчас умрет, а Его Величество приказал, чтобы она дожила до костра.
– Воля Сумеро Микото закон, вколите ей лекарство и приведите в чувство.
– Я всегда считала, что технический прогресс вреден в таком
– Минами-сан! – ее помощница с интересом перелистывала бумаги, – она час назад призналась, что все переговоры в Японии замыкались на сиккэна. Очевидно, что вряд ли бы сиккэн потерпел тайное общество прямо враждебное дому Фукадо, а прочие перемещения сотрудников английского посольства плотно контролировались нашей контрразведкой.
Отдохните и дозвольте мне побеседовать с этой падалью.
– Хорошо, Рейко! – Минами-сан стянула наушники – но помни – ты можешь слишком увлечься – ибо слишком ее ненавидишь. Я понимаю тебя, но это неправильно. Это твоя работа а она – твое сырье из которого ты должна добыть правду. Кузнец не должен ненавидеть железо которое кует а столяр – дерево из которого сколачивает стол – даже если все не получается сразу…
– Разумеется, старшая сестра! – фрейлина выставила реостат на треть мощности и сама встала за пульт. – Почтенный монах-сан – тут плохо пахнет. Тело нужно вымыть. Подключите шланг и смойте все…
Выходя из камеры, старший дознаватель обернулась. Лежащее тело монахи обмывали струей воды из шланга, воняло смесью жженого мяса, кала и мочи. Врач вкалывал Камилле препарат куда-то в грудь. Подмастерье деловито шуровала щипцами в жаровне.
Она улыбнулась – жуткой улыбкой, обозначившей шрамы почти заглаженные косметологом.
…Двадцать лет назад Минами-сан и трех ее юных подруг-фрейлин похитили очередные заговорщики из очередного тайного общества, искавшие подходы к дворцу… Тех интересовало многое: точное расположение помещений и переходов, правила обхода караулов, привычки стражников и прислуги, места через которые можно незаметно просочиться на территорию дворцового комплекса… Когда «Красные дьяволы» ворвались в тот неприметный подвал на заднем дворе бара в Гинзе – жизнь теплилась только в ней одной – и увидев девичью грудь превращенную ножами и клещами в кровавые лохмотья, и нежное тело испещренное ожогами и следами человеческих и собачьих укусов (мерзавцы оказались весьма изобретательны) здоровенный тайсе – глава штурмовой группы – разрыдался…
Лучшие врачи Токийского военного госпиталя давали ей три шанса из ста… Спасая жизнь и залечивая раны хирурги удалили все, что делало Минами женщиной: началась гангрена…
Мать – небогатая провинциальная вдова, не пережила страшной участи единственной дочери. И когда Минами смогла стать на ноги, то добилась приема у императрицы Асэми и сквозь слезы попросила
Глядя на ее покрытое свежими шрамами лицо – недавно еще одной из первых красавиц двора и повязку на месте левого глаза, Асэми тоже заплакала – тогда она еще умела плакать. Но попросила время на обдумывание – неделю. Ибо прежде ей таких разрешений давать не доводилось. А на пятый день к ней пришла старшая дознавательница «серебряных фрейлин» – шестидесятилетняя Махиро Кайдзо – и сообщила что у нее обнаружился неоперабельный рак – два года жизни – не больше – и она просит разрешения уйти без мучений.
– Я не могу дать такого разрешения, пока ты не подготовишь ученицу и преемницу! – немного подумав сообщила ей Асэми – сан.
С тех пор прошло много времени и нередко простой беседы за чашкой чая в кабинете Минами-сан злоумышленнику хватало чтоб раскаяться (Или как выражался тот русский полковник полиции на конференции правоохранителей Священного Альянса – «расколоться до самой задницы»).
…Вырубив комт на который транслировался допрос, Хикэри выбежала на улицу прислонилась к стене и с удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух. Подбежавший слуга принес раскладной стульчик и столик, а через пару минут еще один служка с поклонами принес кофе и блинчики с медом и установил зонтик…
«Жизнь то налаживается. Кофе неплохой, блинчики отменные, что мне еще желать в это светлое утро…»
Минут через сорок, когда Хикэри доедала вторую порцию блинчиков, из здания вышла Юкки и, подойдя к Хикэри, прислонилась к стене и устало вздохнула…
– Ты тоже смотрела запись?
– Да – сестрица! До чего же гадзинка противно визжала…
– Давай, рассказывай скорее, что ты об этом думаешь? («Вот – и кроме как с сопливой девчонкой не с кем посоветоваться!»), – Хикэри сделала знак слугам, и те шустро принесли второй стульчик, чашку кофе и тарелочку с пирожками, – Пора уже подышать свежим воздухом и давненько мы с тобой не выбирались в люди!.. – Юкки присела за столик, отхлебнула кофе и откусила кусочек пирожка с рыбой.
… У английского флота по ее словам вроде был какой-то свой канал и свои информаторы. В общем, она в точности ничего не знает.
А как она Минами-сан костерила и демонами стращала! Уж кто бы этой дуре объяснил, что поскольку в России и Германии не верят в демонов, а верят во Христа, то все их жертвоприношения и призывы бессмысленны, а мы – Ямато, хотя в демонов и верим, но верим и в своих Богов – Аматерасу, Сусаноо и Цукиери и наши мечи и наши Боги прогонят любых демонов. Это только китайцы верят в их силу и их боятся. Веришь в демонов – становишься уязвимым для них, только если ты их боишься.
Ну а как там вообще дела?
Наше посольство уже вылетело из Лондона. Английское только взлетело, и я приказала развернуть и посадить их самолет. Посла и его женщин отпустим, а остальных пока до нашего возвращения под стражу. Может из посольских кто чего знает. С вдовствующей императрицей согласовала. Она сильно обеспокоена, хотя по ее мнению в условиях нашего возвращения с новыми землями вся оппозиция притихнет минимум на полгода точно. За полгода ты их сумеешь найти и убить. А теперь хочу еще чашечку кофе и пару пирожков с рыбой. И я буду готова к приключениям.