Дочь Шидзуко
Шрифт:
Хидеки попытался вспомнить, как выглядела в тот день Шидзуко, но ее образ ускользал. Кроме выцветших лепестков, приклеенных к странице альбома, он так ничего и не увидел. Он снова спрятал альбом в ящик и долго сидел, поставив локти на край письменного стола и уткнув голову в ладони.
Глава 14
ПОСЛЕ ДОЖДЯ (август 1975)
После ливня бабушка Маса вышла в сад чуть свет. Из-за суши, державшейся две недели, она привыкла вставать рано, чтобы до наступления жары полить растения.
Маса направилась в южный угол сада, где росли подмаренники. На прошлой неделе пышные шапки этих цветов белели, словно как кучи облаков. Но вчера, услышав по радио предупреждение о надвигающемся шторме, она срезала их. Теперь здесь остались лишь зеленые листочки, напоминающие увядший салат. А сами цветы висят и сушатся в чулане. Через несколько недель приедет из Химеджи ее невестка Эцуко и заберет. Она плетет из засушенных цветов венки и украшения для корзин и продает их владелице сувенирной лавки. Маса выращивала эти цветы специально для нее. Эцуко и Сабуро жили в перенаселенном городе, где дома стояли впритык друг к другу. Там дышать нечем — какие уж цветы! Маса пыталась было помочь Эцуко плести венки, но ее пальцы потеряли гибкость, да и глаза быстро уставали.
Удивительно, но цветы каждый год воскресают. Посмотришь на вмятые в землю листья и думаешь: отжили свое. Но нет. Ранней весной вытягиваются длинные стебли, а потом появляются белоснежные шапки. Маса всегда находила утешение в этом круговороте природы. Зимой она беспокоилась о многолетних посадках, над которыми хлопотала годами. Некоторые деревья и растения были старше ее детей. Весной она с нетерпением ожидала, когда они зацветут. Первыми — в феврале — распускались сливы. В марте — фиалки. В начале апреля зацветала сакура. Но после смерти дочери отношение Масы к растениям странно изменилось. Весной того страшного года пышно расцвела лаванда, которую ей помогла сажать Шидзуко. А еще в июне расцвели желтые розы, тоже посаженные Шидзуко. Маса тогда почувствовала: цветы, возвращающиеся весной к жизни, не приносят ей утешения. До той поры она почти не сажала однолетников: ей грустно было видеть, как они цветут летом, а осенью погибают. Из однолетников они с мужем выра- шивали лишь пурпурные вьюнки. Такео каждую осень собирал их семена, а по весне их высевал. Казалось, что эти цветы не умирали осенью, а лишь засыпали на зиму и пробуждались весной.
После смерти Шидзуко Маса стала отдавать предпочтение однолетникам: сажала анютины глазки, петунии, душистый горошек, циннии. Иногда белые петунии цвели до конца октября, пока не ударяли первые заморозки.
Маса медленно пошла к дому, то и дело останавливаясь, чтобы сорвать пожухлый лист или увядший цветок или выдернуть из земли буйный сорняк. Сорняков было немного. Те, что выросли после отъезда Юки, не выдержали засухи. А Юки, гостившая у них две недели, часами занималась прополкой. Маса даже подумала, что внучка старается больше проводить времени в саду, чтобы избегать лишних разговоров. Потом, впрочем, отогнала подозрения: в конце концов, если бы внучка не хотела их видеть, зачем ей приезжать.
Юки навестила их во второй половине июня, когда начались студенческие каникулы.
Говорила, что погостила бы у них подольше, но, увы, ее ждет работа. Кроме
— Я вот не понимаю, — сказала однажды Маса, — если у человека есть талант художника, зачем ему читать книги и даже ходить в колледж? Мне кажется, ты сама всему научишься. Многие великие художники прошлого были самоучками, ни в какие колледжи не ходили.
— Сейчас другие времена. И, кстати, большинство великих художников вовсе не были самоучками. Они начинали учениками у известных мастеров и проходили прекрасную школу. Есть и другие тонкости, но долго объяснять.
— Я к тому клоню, что ты могла бы жить у нас круглый год и все равно стала бы отличным художником. У нас здесь хорошо — тихо, спокойно. Подумай хорошенько.
— А где я буду зарабатывать на жизнь?
— Об этом не беспокойся. Дедушкиной пенсии нам хватит, если, конечно, жить скромно. Кстати, ты можешь давать уроки рисования.
— Но мне неинтересно часами разглядывать детские рисунки.
— Тогда тренируй легкоатлетическую команду нашей сельской школы. Тебя возьмут. В прошлом году все здесь читали в газетах, что ты победила на важных соревнованиях.
— Не хочу я никого тренировать.
— А что ты станешь делать, когда окончишь колледж? Будешь преподавателем живописи и уедешь куда-нибудь еще?
— Бабушка, не знаю, — вздохнула Юки. — Я только начала учиться. До окончания колледжа еще очень далеко.
— Какой же смысл учиться в колледже, если ты даже не знаешь, зачем туда ходишь и кем станешь?
— Может быть, я хожу туда именно потому, что еще толком не разобралась в себе. Пока что я просто хочу изучать живопись. А что будет через четыре года, меня мало волнует. Не хочу загадывать.
Маса собиралась сказать, что нельзя так легкомысленно относиться к своему будущему и плыть по течению, но Юки быстро встала и надела соломенную шляпку.
— Пойду в сад. Не успела прополоть твою петунию. Если еще нужно что-то сделать, скажи.
В этот приезд Юки держала себя в руках: не грубила, не взрывалась по пустякам. Даже когда она спорила с дедом или бабушкой, ее лицо было — воплощенное терпение. И все же что-то оставалось не так. Разговаривая с ней, Маса чувствовала некоторую напряженность и была уверена, что у Юки то же ощущение. Во многом виноват ее отец, думала старушка. Если бы он разрешал ей ездить к нам каждое лето, все пошло бы по-другому. Маса заметила: Юки быстро меняется, она уже совсем не та, что раньше — сейчас это высокая, стройная девушка, можно даже сказать, молодая женщина с невозмутимым лицом. Дав- ным-давно, когда Юки была ребенком, такое выражение лица было и у Масы. Теперь все перевернулось, причем неожиданно, как по мановению волшебной палочки.
Маса присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть трехцветные фиалки, посаженные вдоль дома: листья пожухли, почти все бутоны иссохли и вряд ли распустятся. Дождь, судя по всему, их не спас. Даже те немногие фиалки, что расцвели, выглядели чахлыми. Осторожно раздвинув листву, Маса увидела, что нижняя часть стеблей опутана тончайшей паутиной, и поняла, кто тут орудует — красные клещики, уже не раз покушавшиеся на ее посадки. Эти твари питаются соками, которые высасывают из стеблей и бутонов. Когда земля подсохнет, она опрыскает фиалки и, может, они оживут.