Дочь Снейпа
Шрифт:
В школе все изменилось, Гарри вообще перестал появляться там, где мог бы столкнуться с
кем-нибудь из своих родных, с Сириусом или директором. Да еще и Рон с Гермионой
держали всех на расстоянии от своего друга.
А потом все случилось. Джереми, если честно, был в шоке. Он мог, как угодно относиться к
своему брату, не любить его и все такое, но он никогда не желал ему смерти. Да, Гарри
пришлось бы туго в семье, поскольку Джереми его бы доставал, да и родители попытались
бы
Джереми не мог понять, как мог умереть семнадцатилетний парень от остановки сердца...
С этого все и началось. Казалось, жизнь Поттеров как-то странно перевернулась. Словно, что-то сломалось. Джереми понимал, что родители, даже зная о существовании первого
сына, думали о нем, как о чужом, о чем-то чуждом, что должно появиться в их дружной
семье. Было понятно, что долгое время будет идти притирка характеров, но они не ожидали
такой реакции от старшего сына, который никогда, как оказалось, не знал материнской
любви. Завеса над историей жизни Гарри Поттера приоткрылась и оттуда вывалилось
столько грязи, что можно было захлебнуться. И постарались это сделать Рон и Гермиона.
Казалось, эти двое просто пылают ненавистью к Поттерам, Блеку и Дамблдору. Ох, сколько
всего они вывалили на них, выдавая секреты воспитания во благо. Джереми не мог
поверить, что его брат действительно жил, как домовой эльф, о чем и сказал Гермионе, когда разразилась очередная ссора в гриффиндорской гостиной. На что Гермиона молча
встала и вышла. Она вернулась минут через десять, неся в руках думосбор и несколько
серебристых флакончиков.
"Ретроспектива.
– Полюбуйтесь, - она с громким стуком опустила думосбор на стол. – Вы же все считаете
себя правыми... Может хоть это заставит вас немного задуматься. Хотя для начала я хочу
показать вам кое-что другое, - девушка смотрела на них с презрением, затем поднесла
палочку к виску и, вытянув несколько серебристых нитей, опустила их в думосбор. – У
Гарри же была такая счастливая жизнь, полная любви и взаимопонимания, - сарказм так и
сочился в ее словах. Джереми был первым, кто действительно нырнул в воспоминания.
Краткие зарисовки с первого по седьмой курс. Юноша вынырнул наружу в шоке и уставился
на девушку.
– Что это? – спросил он.
– ЭТО? – Гермиона просто выплюнула слово. – Это жизнь Золотого трио Гриффиндора.
Замечательная жизнь, правда? Как же это весело постоянно находиться на грани жизни и
смерти. Знаете, вам стоит посмотреть воспоминания Гарри о Тремудром турнире, особенно о
третьем его задании. Поучительно, даже очень, - после
рыжего друга под руку и исчезла за портретом, охраняющим вход в гостиную. Джереми не
знал, почему тогда вылил в думосбор стоящие бутылочки и нырнул туда. Спустя полчаса его
рвало на ковер. Только в этот момент он стал понимать, какая была жизнь у его брата.
Наверное, просмотр этих воспоминаний что-то всколыхнул и в сердцах его родителей, поскольку именно после этого он увидел виноватое выражение на лице матери и угрюмое –
на лице отца.
Конец ретроспективы".
Чувство вины и муки совести пытались забить идеей воспитания во благо, только вот ничего
не помогало. Рядом были те, кто постоянно напоминал, кто обвинял, не давал совести тихо
почить с лаврами. Джереми это злило, Эльвире было все равно, она была ребенком и не все
еще сознавала. А потом появился Ремус Люпин...
"Ретроспектива.
– Я хочу увидеть Гарри, - заявил мужчина чуть хриплым голосом, игнорируя присутствие в
кабинете Поттеров и Блека.
– Ремус, понимаешь, тебе не сказали..., - начала Минерва.
– Что не сказали? – потребовал оборотень.
– Гарри... Он умер, - тихо произнесла женщина.
– Что? – казалось, голос Ремусу отказал. Джереми следил за еще одним другом своих
родителей и не понимал его состояния. По идее, тот должен был радоваться, что друзья
живы и счастливы, должен был сейчас сидеть с ними и пить за встречу, а он в первую
очередь спрашивал о его брате. Как же его это уже достало. К концу августа он уже
возненавидел Гарри.
– Остановка сердца, - ответил Дамблдор.
– Когда? – Ремус странным взглядом обвел всех.
– Ремус..., - начал директор.
– КОГДА? – рявкнул оборотень.
– На прощальном пире, - ответ пришел от Люциуса Малфоя.
– Где его похоронили? – Ремуса начало трясти. Как только ему сказали, где могила, он
молча развернулся и покинул кабинет. Джереми, бывший тут же, скривился. Остальных
детей в Хогвартсе не было, всех отправили в гостиницы или по домам, чтобы они приехали
на Хогвартс-экспрессе, только для него и его сестры было сделано исключение. Люпин
вернулся в кабинет двадцать минут спустя.
– Мерлин всемогущий, - вырвалось у Минервы МакГонагалл, когда она его увидела.
Оборотень был совершенно седой. Лили сделал к нему шаг, но мужчина отпрянул, словно
перед ним была змея. Женщина остановилась, на лице появилась обида.
– Ремус, - начал Джеймс.
– Я ничего не хочу слышать, - прохрипел тот. Казалось, у него совсем пропал голос, словно