Дочь Сталина

Салливан Розмари

Потом Бенедиктов сказал:

«Ну, я думаю, вы должны быть довольны вашей поездкой. Видите, вам пошли на уступки, вы пробыли дольше, чем предполагалось, отдохнули. Мне кажется, вам не на что обижаться!»

Светлана проглотила эту колкость и прикусила язык. Ей надо было забрать у этого человека паспорт.

«Ну вот я и здесь! — сказала она. — Подарки моим родным уже упакованы. Могу я теперь забрать свой паспорт?»

Она была поражена, когда Бенедиктов велел Сурову принести ей паспорт. Это было против всех правил. Паспорта советским гражданам выдавали только в аэропорту. Такая ошибка могла объясняться только тем, что Бенедиктов испытывал

огромное облегчение от того, что Светлана уезжает. Она хорошо сыграла свою роль.

Светлана вернулась в гостиницу в три часа дня. Вначале она собиралась пойти поужинать к Каулю, а в американское посольство поехать завтра утром. Она положила в чемодан рукопись и сумку с подарками. Потом вышла и обратилась к вахтеру-индийцу с вопросом, как вызвать такси. Он показал ей на телефонную будку на лестничной площадке. Она вызовет такси на следующее утро после завтрака. Светлана была уверена, что никто не заподозрил ее намерений.

Светлана поспешила в комнату. Она гладила шарф, который ей подарила Прити Кауль. Она думала, что станет с подарками, которые она купила детям. Все время прорабатывала в голове план. Пальто перебросить через левую руку, чтобы прикрыть большой чемодан, вызвать такси…

Вдруг ее осенило. Зачем ждать? Нужно все сделать сейчас. Иначе она может передумать. Утром вокруг будет полно людей. Она будет нервничать. Лучше уйти под покровом темноты. Советское посольство давало прием в честь маршала Захарова, начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Вечеринка по поводу Международного женского дня в посольском клубе тоже была в самом разгаре. Все уже, должно быть, пьяны. Бенедиктов и его люди считали, что она у Кауля. Никто не будет ее искать. Она должна уйти сегодня.

Светлана решила взять с собой только маленький чемодан, в который уложила гостиничное полотенце, туалетное мыло, пару туфель, летнее пальто и сумку, в которой привезла урну с прахом Браджеша Сингха. В нее она положила свою рукопись. Она распаковала большой чемодан, разбросав вещи так, чтобы любой, кто заглянул бы в ее комнату, решил бы, что она еще не собрала вещи. На кровати она разложила подарки для своих детей: хукка из Бенареса и шитые золотом домашние туфли для Иосифа и его жены, браслеты из Лакхнау для Кати… Она засомневалась, получат ли дети подарки, если она не вернется, и ее решимость начала угасать.

Было начало седьмого. Она пошла и вызвала такси. На лестничной площадке было темно, Светлана с трудом набрала номер. Диспетчер спросил, куда ехать. В русское посольство? Нет, в гостиницу при русском посольстве.

Светлана ждала у ворот. Такси не приезжало. В посольство проезжали гости на машинах. Светлана все больше нервничала, что может приехать Прити, чтобы отвезти ее на ужин, если заметит, что она задерживается. Тогда все пойдет прахом. Через двадцать минут Светлана позвонила снова. Наконец, появилась машина. Светлана бросилась в гостиницу за своим чемоданом, бегом вернулась и села на заднее сидение.

— Вы знаете, где американское посольство? — спросила она.

— Да, оно совсем рядом.

Но когда водитель понял, что она волнуется, он свернул в боковой темный переулок, проехал позади советского посольства, обогнул сбоку посольство США — и через минуту уже развернул машину у его главного входа. Светлана увидела красивый пруд. Сама не помнила, как оказалась на середине широкой лестницы. Она поднималась на дрожащих ногах. Молодой морской пехотинец поднялся из-за своего стола и отпер дверь. Он попытался объяснить, что посольство

в этот час уже закрыто, тогда она показала советский паспорт. Не сказав ни слова, он запер за ней дверь и проводил в маленькую комнату, усадил там и велел ждать. Потом он исчез в глубине здания.

Часть третья

Путь в Америку

Глава 16

Итальянская комическая опера

Десятичасовая разница между Вашингтоном и Нью-Дели оказалась Светлане на руку. Ее самолет был уже на пути в Рим, когда в Вашингтоне завертелась дипломатическая машина. Заместитель госсекретаря Фой Колер был зол на посла Боулза за то, что тот принял решение помочь невозвращенке. Он сразу начал устранять последствия этого решения.

Шестого марта государственный секретарь Дин Раск послал секретную телеграмму-молнию Ллевелину Томпсону, послу США в Советском Союзе. Он сообщил, что Светлана Иосифовна Сталина, дочь Иосифа Виссарионовича Сталина, попросила политического убежища в Соединенных Штатах. Сейчас она летит транзитом в Рим в сопровождении служащего посольства. В Риме ей абсолютно негде остановиться. Раск объяснил:

Посол Рейнхардт (посол США в Италии) получил рекомендации о том, что прибытие Светланы Аллилуевой в США нам было бы нежелательно, как с политической точки зрения, так и для ее собственной безопасности. Мы предлагаем срочно приложить все усилия, чтобы подобрать ей более безопасное убежище в Швейцарии, Италии или Испании и просим посла Рейнхардта приложить все усилия, чтобы убедить ее, что все делается в ее собственных интересах.

В половине пятого того же дня Дин Раск позвонил президенту Линдону Джонсону, чтобы коротко ввести его в курс дела.

Седьмого марта посол Ллевелин Томпсон послал ответную телеграмму Дину Раску из Москвы: «Чем меньше мы будем вовлечены в эту ситуацию, тем лучше для наших отношений с Советским Союзом. При любых обстоятельствах они будут обвинять Соединенные Штаты в том, что мы облегчили выезд субъекта из Индии, и, возможно, — в похищении.

Светлана очень плохо выбрала время для своего побега. Хотя она была самым известным невозвращенцем за всю историю СССР, и при других обстоятельствах этот факт мог быть использован в холодной войне между США и СССР, но момент был неудачный. Администрация Джонсона как раз должна была подписать консульское соглашение с Советским Союзом.

Соглашение должно было определить консульские сферы влияния в обеих странах. Оно обеспечивало полный иммунитет от уголовного преследования для консульских сотрудников и всего персонала и обговаривало защиту для соотечественников. Правительство каждой из стран должно быть оповещено об аресте гражданина в течение двух или трех дней. По действующим в тот момент соглашениям американский гражданин на территории СССР мог быть арестован и содержаться под стражей до девяти месяцев без всяких официальных оповещений. При этом в Советском Союзе по туристическим визам или с деловыми целями бывало до восемнадцати тысяч американцев в год. Но ратификация соглашения, подписанного в 1964 году, продвигалась туго. Группа сенаторов тянула время, ссылаясь на «Красную чуму» и высказывая предположение о том, что это соглашение откроет советским шпионам широкое поле деятельности в США. В тот самый момент, когда соглашение обсуждалось в Сенате, Дину Раску и его персоналу менее всего был нужен знаменитый невозвращенец.