Дочь Тора

Гамильтон Эдмонд Мур

— Что это? Что мы видим? — воскликнула снова Бринхилд, ошеломленная, как и ее последователи, адским шумом.

— Мои соотечественники нападают! — торжествующе объяснил Виктор Хейзинг. — Послушайте, они стремятся завоевать деревню прежде, чем те британские суда смогут достигнуть гавани, чтобы эвакуировать защитников. Так мы, немцы, воюем.

— Но это не война! — вспыхнула Бринхилд. — Не чистая, открытая война мечом и копьем в равном бою, типа той, что мы, сонм богов, знали и любили! Это — резня железными машинами и огнем!

Ошеломленный

крик согласия возвысился от ее ошеломленных последователей-викингов по всему горному хребту. Лицо Тира, подобное железной маске, забушевало, когда он это увидел.

— Да ведь эти немцы — не воины! Они мясники, которые убивают женщин и детей, сбрасывая на них пламя с неба.

— И те, которых они уничтожают, имеют нашу собственную норвежскую кровь! — неистово заорал Хеймдалл. — Немец сказал, что его соотечественники стремятся только защитить норвежцев.

Лицо Бринхилд стало белым пламенем от возмущения и ненависти.

— Мы, сонм богов, никогда не будем союзником расы, которая борется как эта!

Она наклонилась к Фаллону.

— Теперь я, наконец, поняла, почему ты сказал, что ненавидишь войну. Эта война ненавистна, и, таким образом, слабыми являются те, кто против мира.

Она склонилась еще ближе, и ее кинжал разрезал путы американца и норвежца. Ее синие глаза по-другому взглянули на Фаллона.

— Чужеземец, я прошу прощения! Ты говорил правду с самого начала до самого конца. Это немец лгал…

Внезапно она качнулась назад, ее голос зазвенел.

— Где немец? Схватить этого лживого заговорщика!

Воины сонма богов поскакали по снежному горному хребту в беспорядке, ведя поиск.

— Проклятый немец ушел! — завопил Тир. — Он, должно быть, увидел, куда подул ветер, и отступил по горному хребту. И Тиалфи тоже скрылся.

— Найдите и схватите их! — прокричала дочь Тора. — Если Тиалфи стал предателем и дезертиром…

Но воины сонма богов, которые неистово стали прочесывать подошву горного хребта, вскоре вернулись — с Тиалфи, но без Хейзинга. Сын Локи умирал. Широкий разрез на его горле ужасно пузырился, когда он попробовал заговорить.

— Немец был около меня, когда увидел ваш ужас и гнев, — прошептал Тиалфи принцессе. — Я поскакал за ним, чтобы остановить его. Он симулировал сдачу в плен и внезапно поразил меня кинжалом…

Голова Тиалфи откинулась. Независимо оттого, что он был сыном Локи, Тиалфи не оказался предателем. Фаллон заметил, что белый, ужасный гнев собрался на лице и в бурных глазах Бринхилд. И такой же гнев отразился на лицах всего сонма богов.

— Смотрите! — закричал Хеймдалл, указывая вниз на ревущее сражение в деревне.

— Немцы едут к нам!

Это было верно. Продвигающаяся нацистская сила внезапно отвернула от баррикад, на которые нападала, и двинулась к гребню склона, на котором находились всадники сонма богов.

Танки уже следовали впереди, грохоча по снежному склону с их пушками, готовыми к действию. Позади них шла масса

пехоты, в быстром марше.

Фаллон немедленно все понял.

— Это Хейзинг, сбежавший к ним, рассказал о нашем присутствии здесь! Они идут за тобой, Бринхилд. Если они смогут захватить или убить тебя, то они разрушат ваш сонм богов. Хейзинг знает, как они могут вторгнуться в вашу долину, и заполучить там ключ к победе над великими державами.

— Это все время было планом лживого дьявола! — добавил Хелверсон.

Крик гнева возвысился от сонма богов, когда все поняли двуличность Хейзинга, который всегда планировал обмануть их.

— Они собираются вторгнуться в Асгард? — проревел Тир. Он крутанул тяжелым мечом в воздухе. — Кажется, нам придется воевать, как мы и надеялись, в конце концов.

Синие глаза Бринхилд засверкали. Ее голос зазвенел над неистовым войском на горном хребте.

— Впредь, немецкие мясники — наши кровные враги, а норвежцы и их союзники — наши друзья. Подготовьтесь, дети Асгарда, для сражения.

Дикие крики ликования ответили ей. Мечи и топоры были приведены в готовность.

Хелверсон обеспечился топором Тиалфи, а меч погибшего вручил Фаллону.

— Бринхилд, что ты будешь делать? — обратился Фаллон к дочери Тора. — Ты не сможешь противостоять этим немцам. Независимо от того, насколько храбры ваши воины, мечи и топоры бесполезны против самолетов, танков и орудий!

Нацистские силы уже текли по более низким склонам. Танки грохотали впереди по снегу. Плюющая смерть из их пулеметов должна была начаться в течение нескольких минут. Они и автоматчики позади них были почти в пределах дистанции стрельбы.

И пикирующие бомбардировщики, которые бомбардировали горящую деревню, прекратили это, в ответ на радиокоманды. Фаллон понял, что эти самолеты быстро определят скопление войск сонма богов и снизятся над ним.

Бринхилд ответила на уговаривание Фаллона звенящим смехом.

— Я говорю тебе, что, несмотря на их железные машины, мы сокрушим их этой ночью. Теперь держитесь подальше от меня, и ждите моего сигнала.

Дочь Тора поехала вперед, на небольшой мыс снежного горного хребта. Ее тонкая оправленная в кольчугу фигура и голова без шлема отражались силуэтом напротив дикого яркого света горящей деревни и вспыхивающего Северного сияния.

Она подняла руки к небу в жестоком жесте. Нацисты с поднимающегося склона, бросили взгляд на нее, и пушки из их стремительно движущихся танков выплюнули град снарядов в нее. Но Бринхилд оставалась неподвижной на своем коне, руки все еще двигались вверх.

Фаллон почувствовал большую пульсацию опасения, когда заметил, что отдаленные нацистские самолеты теперь ревут к ним. Через несколько мгновений те самолеты спикировали, чтобы выпустить свои бомбы для уничтожения войска сонма богов перед танками и прибывающими стрелками. Через несколько мгновений девушка, которую он любил больше жизни была бы взорвана…