Дочь вне миров

Бродбент Карисса

Я посмотрел на ее запястье. Прямое, без повреждений, как будто оно вообще никогда не было травмировано.

Комок застрял у меня в горле.

— Мне жаль.

— Ты должен был сделать это раньше, — тихо сказала она.

— Оно не хотело меня убивать. Если бы хотело, я бы уже был мертв.

Тисана вздрогнула, ее взгляд упал на мое плечо. Я прикрыл свою странную рану — я все еще не понял, что именно это было, хотя знал, что это чертовски больно, — но ее взгляд проникал сквозь ткань.

Уверен, она видела то же самое, что и я, когда я смотрел

на ее запястье, но для меня эта боль была лишь напоминанием о том, что Решайе не нужно тратить время на сломанные палки и волшебные мечи, если оно действительно, по-настоящему хочет моей смерти.

Нет, то, что произошло там, было игрой.

Я должен был это знать. Я должен был держаться дольше.

Она открыла рот, и я понял, что она готовится сказать мне, в сотый раз за сегодня, что я должен уйти.

— Мы знаем, чем закончится эта дискуссия, Тисана. Не начинай.

— Если бы я причинила тебе боль…

— И не собирался.

Саммерин встал и бросил на меня спокойный взгляд, прежде чем выскользнуть за дверь. Если Тисана и заметила его уход, она этого не показала.

— Если бы я хоть на мгновение задержался, чтобы вернуть контроль…

— Ты не сделал этого. И теперь ты знаешь, как это сделать.

Как странно было чувствовать себя, пытаясь быть оптимистичной в этом вопросе. Оптимистично или умышленно невежественно. Мое самое циничное, самое несносное «я» назвало бы эти два понятия одинаковыми.

— Кроме того, — добавил я, — завтра мы отправляемся в Трелл, и ты будешь рада, что с тобой один из лучших бойцов Ара, когда мы прибудем туда.

Эхо улыбки дернулось в уголках ее рта.

— Ты хвастаешься?

— Это не хвастовство, если это правда. И в кои-то веки я хочу посмотреть, как эти ублюдки будут гореть.

Я имел в виду каждое слово.

Она подняла лицо, и впервые с тех пор, как я вернулся, я не отпрянул от ее голого, электризующего взгляда. Я не был уверен, почему мне стало так неловко. Может быть, я слишком многого не хотел, чтобы она видела, или слишком многого боялся увидеть в ней. Может быть, просто было что-то в том, как ее лицо поражало меня каждый раз, что пугало меня до невозможности.

Я отодвинул в сторону прядь волос, которая резала ее зеленый глаз.

— Покажи мне эту неослабевающую грубую силу, Тисана.

Она не двигалась, не говорила. Но в ее глазах появился яростный блеск, и я позволил их пламени охватить меня, сжечь, поглотить, пока не осталось ничего, кроме пепла.

***

Саммерин зажал трубку между зубами, выпуская идеальное кольцо дыма.

Его лицо никогда не выдавало беспокойства, на нем не было ничего, кроме задумчивости. Но я знал, что он курит только тогда, когда нервничает.

Мы молча шли по коридорам Башни. Вниз и вниз.

— В чем дело, Саммерин?

Его глаза задали мне немой вопрос, и я ответил на него знающим взглядом.

— О чем бы ты ни размышлял. Просто скажи это.

Еще одна медленная затяжка дыма, через нос, как у дракона.

— Один день, Макс. Прошел один день, а мы

уже здесь.

— Оно не собиралось меня убивать.

— Эта штука непредсказуема.

— Оно было у нее. Я должен был подождать.

— Сломанное запястье — небольшая цена, и мне показалось, что она с радостью заплатила ее, чтобы обеспечить твою безопасность.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что много лет слушал, как ты рассказывал мне, как бы ты хотел, чтобы твой отец не колебался в тот день.

Мои ногти впились в ладони, когда мои следующие слова вырвались между зубами.

— Если ты намекаешь на то, что я должен был…

— Нет. Определенно нет. — он покачал головой, выпуская еще один неровный вздох. Я хотел, чтобы его реакция была сильнее, чем она была. — Но что, если это было больше? Если бы это могло убить тебя, ты бы позволил? Потому что это было бы то, с чем ей пришлось бы идти до конца жизни.

Я все еще видел лица своих братьев и сестер каждый раз, когда моргал. Разве я не знал этого?

— Оно не собиралось меня убивать.

— Тебе нужно подумать о том, что ты будешь делать, если оно доберется до тебя.

— Мы не позволим ему добраться до меня.

Саммерин посмотрел на меня взглядом, который был очень близок к жалости.

— Не надо, — прорычал я.

— Ты находишься в невыигрышной ситуации. И оно это знает, особенно сейчас. Оно будет использовать это против тебя.

Я ненавидел то, насколько он был прав.

Мы шли молча, дым из его трубки забивал мои легкие.

— Мне бы хотелось подвести какой-то глубокий итог, — сказал он, наконец. — Что-то более полезное, чем просто сказать тебе, чтобы ты был осторожен.

Мне тоже хотелось — хотя я подозревал, что даже если бы он мог, мне бы не понравилось то, что он хотел сказать.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Тисана.

Я провела ночь, отрабатывая движения, которые оттачивала на ринге для спарринга, прогоняя их снова и снова, пока не впитала их в ядро своей памяти. Сон не шел, хотя я была измотана. Я думала, что, перетащив себя через океан, когда я активно умирала, я знаю, что такое быть уставшей. Нет, это было ничто. Эта усталость тянулась из моей души.

Решайе, видимо, тоже это чувствовал. Оно молчало. Хорошо.

Макс вернулся в мою комнату после ухода Саммерина. У него здесь были свои покои, но он остался в моей, развалившись в кресле, критикуя мои движения, пока его веки не затрепетали. В конце концов, он превратился в груду конечностей, откинул голову назад, слегка похрапывая — как будто его тело просто перестало функционировать.

Мы больше не говорили о том, что произошло сегодня, и я была благодарна за это.

Я предпочитала думать о том, что всего через несколько дней я смогу снова увидеть Серела. Он снова будет со мной, в безопасности.