Дочь Волдеморта
Шрифт:
Глава IV: Темная сторона Луны
Темная сторона Луны. Совершенно незнакомый мир с его условиями обитания. Совсем иной — но вовсе не такой, каковым представлялся.
Будто зеркальное отражение, будто всё нарочно перевернуто с ног на голову.
Гермиону дезориентировали, абсолютно сбили с толку. Пройдет немало времени, целые года, прежде чем она осознает, как наивно повелась на эту простую уловку. Как стала сомневаться во всем, что знала и слышала раньше — лишь только потому, что ей показывали то, чего она никак не ожидала увидеть.
И будили её тщеславие. Люди, которых боится весь магический мир, обращались с ней, как с достойной ученицей. Чуть ли не равной. Сам Лорд Волдеморт говорил
Словно параллельная реальность, где всё не так, всё наоборот. И её страх очень быстро притупился любопытством…
Здесь все, кроме Драко Малфоя, вели себя так, как не должны были, вовсе не могли ни при каких условиях! Малфой оставался единственным, что хоть как-то вязалось с прошлыми представлениями Гермионы. Но он слишком редко попадался ей на глаза.
Трудно передать, что она чувствовала первое время. Происходящее было настолько неправдоподобным, что эта неестественность уже как бы не ощущалась: так бывает во сне, когда ум брошен в водоворот фантастических видений и уже не отмечает общей странности происходящего, только какие-то детали.
Прошла неделя жизни Гермионы Грэйнджер в поместье, и за это время призма, через которую она смотрела на мир, призма, созданная идеологами другой стороны, начала давать трещину.
Гермиона, узнав в тесном общении многих своих врагов, смогла составить о них новое, личное мнение. Не суждение мира, не взгляд Гарри или Рона, а нечто собственное. Хоть и основанное лишь на том, что ей давали увидеть.
И эта точка зрения теперь пугала, потому что зачастую оказывалась зеркальным отражением её былых взглядов. Почти всегда.
Когда на следующий день после первого разговора с Волдемортом Гермиона проснулась в своей новой спальне, её разум был чист и ясен. Хотя, разумеется, девушка погрузилась в сон не совсем естественным путем. Она не смогла бы заснуть в ту ночь без помощи магии. Но, пробудившись, Гермиона четко и ясно помнила всё, что с ней произошло. И прекрасно осознавала, что это — реальность. Как будто ей всё известно уже очень давно, как будто она знала всегда эту странную правду.
В то утро Гермиона пробудилась, но долго лежала с закрытыми глазами. Раскрыв их, необходимо было принять какое-то решение.
После вчерашнего она не боялась спать в этом доме, она скорее боялась в нем бодрствовать. Что будет дальше? Вероятнее всего, всё, сказанное ей, — правда. И что? Что теперь? Нужно было принимать решение, самое важное решение в её жизни. Но ведь можно просто осмотреться… Что-то узнать… Это неплохой опыт, он не повредит ей.
Она могла бы помочь своим друзьям и Ордену Феникса. Вчера Волдеморт показал себя таким, каким его не знал никто… И эти сведения, её воспоминания об этом разговоре — они совершенно бесценны в надвигающейся войне. Если ей удастся выбраться на волю, — а, вероятно, Волдеморт не станет просто так убивать свою дочь, — у её друзей появится огромное преимущество. Она могла бы стать тем самым, столь необходимым сейчас Ордену Феникса шпионом, и пусть она лишь ребенок — но попытаться использовать этот данный судьбой шанс она просто обязана. Тем более что жить теперь, как раньше, она всё равно не смогла бы…
Открыв глаза в свое первое утро в этом доме, Гермиона вздрогнула. На краю её широкой кровати сидела, облокотившись на дубовую панель, сама Беллатриса Лестрейндж. На секунду девушкой овладела паника. Она быстро села, судорожно обегая взглядом тумбочки и постель. Губы миссис Лестрейндж искривила усмешка, и она протянула Гермионе палочку из виноградной лозы.
— Доброе утро. — Голос Беллатрисы был высоким и самоуверенно–снисходительным, в нем чувствовались высокомерие и легкий оттенок чего-то пугающего. А сейчас в тоне женщины сквозило еще и любопытство. Она окинула Гермиону пристальным взглядом, чуть прищурив глаза. — Приятно познакомиться с тобой, Кадмина. Как
1
чудесное стечение обстоятельств (франц.).
— Мы уже знакомы, миссис Лестрейндж. — С волшебной палочкой к Гермионе вернулось что-то похожее на самообладание, и внезапное отвращение к этой женщине выпустило наружу резкие слова: — Мы с вами встречались в Министерстве магии прошлым летом. Вы со своими соратниками, помнится, пытались меня убить.
— И, поверь, ma ch'erie [2] , если бы я и милорд не знали, кто ты — наша встреча таки оказалась бы фатальной, и не только для тебя, — усмехнулась её странная собеседница. — Не нужно злиться. И не будем о грустном. Знаешь, в юности я звала твою бабушку «maman», а не «миссис Блэк». Впрочем, я всё понимаю. Не переживай, думаю, мы с тобой найдем общий язык. Со временем. А пока я понимаю и то, что ты сейчас хочешь побыть одна. Тебе приготовили ванну, — она кивнула на приоткрытую дверь, — и я оставлю тебя сейчас так надолго, как тебе будет угодно. Но, прежде чем я уйду, хочу дать тебе совет. Используй по достоинству шанс, подаренный судьбой. Он уникален. — Беллатриса поднялась. — Мы ещё поговорим с тобой позже.
2
моя дорогая (франц.).
Она пошла к двери в коридор и уже почти покинула комнату, когда Гермиона тоже встала с постели.
— Je vous remercie, Maman, — громко, и с чем-то похожим на вызов, сказала девушка, — `a se revoir [3] .
— Charmant, ma ch'erie, — усмехнулась Беллатриса, уже не скрывая любопытства. — Plein de promesses [4] ! — И закрыла за собой дверь.
Миллиард мыслей роился в голове Гермионы в ванной комнате. Сбивчивых, противоречивых. Начиналась какая-то сложная игра, но она не могла понять, какое место занимает в ней. Нужно быть внимательной. Узнать и запомнить как можно больше того, что могло бы помочь в дальнейшем.
3
Благодарю вас, мама. Увидимся (франц.).
4
Очаровательно, моя дорогая. Многообещающе! (франц.)
Гермиона боялась думать о том, как примут невероятную новость её друзья. Особенно Гарри и Рон. Не перестанут ли они доверять ей, если узнают… Девушка водила пальцами по воде. Слишком невероятно.
Странно, но эта ужасающая, невообразимая истина, почему-то совсем не пугала Гермиону сегодня. Если она действительно дочь Темного Лорда, — а в это девушка поверила как-то сразу, руководствуясь всем происходящим (никто не стал бы так носиться с грязнокровкой, да и ни с кем вообще не стали бы так носиться), — у неё появляется масса самых широких возможностей. И ещё у неё появляется шанс выбраться отсюда живой. Это грело душу.
И возможность попытаться понять. Гермионе было интересно, давно интересно, как живут, чем отличаются от остальных эти люди — люди, способные хладнокровно убить, люди, держащие весь магический мир в страхе. Всё, что они делали, всё, чем они жили, — не укладывалось в голове. И возможность постигнуть их психологию дорогого стоила.
Ведь то, что говорил вчера вечером Волдеморт… В чем-то он действительно прав. Извращенно, по–своему, но прав. А если он будет слушать и её мнение… Не удастся ли ей в чем-то переубедить своего отца?