Дочь врага. Расплата
Шрифт:
А повернув голову, тут же натыкаюсь взглядом на Дамира, сидящего в кресле.
Он смотрит прямо на меня и такое чувство, что даже не моргает.
Не знаю, сколько мы вот играем в подглядки. Я вспоминаю все, что случилось, и как я оказалась здесь, непонятно где, рядом с мужчиной, для которого я просто орудие мести.
– Как ты себя чувствуешь?
– первым нарушает тишину Дамир.
– Зачем я здесь?
Игнорировать его заботу проще, чем думать - насколько она настоящая.
– Здесь ты в безопасности.
– Это не ответ на мой вопрос.
Асадов
– Ты тоже не ответила на мой.
Прикрываю глаза, стараюсь утихомирить все, что во мне зарождается. Нет смысла. Я ведь оставила позади, пообещала просто больше не реагировать.
Поднимаюсь и под пристальным взглядом встаю с постели.
– Надеюсь, я не пленница?
– спрашиваю уже в дверях.
– А ты хочешь уехать?
– Из места, где есть ты? Однозначно.
– Не раньше, чем мы поговорим, - жестко выставляет условие Дамир. Он поднимается на ноги и идет ко мне.
Когда-то меня восхищало и впечатляло то, какой он огромный по сравнению со мной. Я чувствовала себя под защитой. Сейчас же все то же самое меня лишь пугает. Настолько, что я мгновенно отшатываюсь от него и нервно оглядываюсь по сторонам.
Это не остаётся незамеченным. На лице Асадова появляется досада, словно он рассчитывал на что-то другое.
– Лера, давай просто поговорим.
– Не о чем. Да и не хочу я.
– Придётся, - возражает он.
– Я не отпущу, пока ты…
– Серьезно?
– горько усмехаюсь.
– Дамир, чем ты можешь меня напугать, после того как сдал практически в бордель? Меня собственный отец собирался продать словно вещь за какой-то дорогущий контракт своему партнёру. Чем еще ты хочешь меня шантажировать?
– Лера, я очень виноват перед тобой, - тихо произносит он, делает шаг ко мне, но я тут же отхожу подальше. И это задевает Асадова.
– Очень. В тот момент…
– Да плевать! Знаешь, мне правда все равно, что ты там себе думал. Я не желаю знать о том, как ты все это время планировал меня использовать. Хватит!
– Я не планировал!
– вдруг рявкает он, бьет кулаком в стену рядом.
– Я понятия не имел, что ты дочь Басманова, ясно?!
– Он сказал, ты знал…
– А ещё он сказал, что ты ни черта ни его дочь, что просто не родная племянница, и что все это - наша встреча, отношения, все это было его планом. Он хотел, чтобы я повелся, чтобы потом решил, будто ты его дочь и отомстил через тебя.
– Тогда он очень талантлив. Ведь ты именно так и сделал, - тихо замечаю.
Дамир тяжело вздыхает, стискивает зубы.
– Сделал. И никогда себе не прощу это. Поверь, не проходит и дня, чтобы я не пожалел о сделанном.
– Зачем ты мне все это говоришь? Хочешь второй раз отомстить ему? Мало тебе Наташи?
– Я не трогал ее. Клянусь. Клянусь памятью сестры.
Смотрю на него, ищу хоть какой-то намёк на ложь. Но нет. И если уж он поклялся памятью Малики…
– Ну, раз уж ты не отомстил через Наташу, валяй, используй меня согласно своему плану!
Разворачиваюсь и едва ли не бегу вниз. Эмоции снова берут
– Нет никакого плана, - глухо выдаёт он.
– Ты здесь, потому что нужна мне, Светлячок.
– Не смей!
– дергаюсь, пытаясь выбраться.
– Не называй меня так!
– Почему?
– Дамир прижимается ближе.
– Ты забыла, что согласилась быть со мной?
Бью локтем назад, и только после этого он все же немного отступает.
– Это было до того, как ты предал меня. И если ты не забыл - я все ещё дочь Басманова. Он мой биологический отец.
– Мне плевать!
– рычит Дамир.
– Слышишь? Я люблю тебя. Ты нужна мне.
– Зачем? Отомстить? Или ты готов отказаться от той тьмы, что живет с тебе?
Асадов молчит, лишь стискивает зубы, а я разочарование выдыхаю. А чего я ждала?
– Ты одержим местью. Это всегда будет стоять между нами.
– Нет, если ты позволишь мне…
– Не позволю!
– вскидываю руку перед собой.
– Вы два безумца, которым плевать, кто пострадает из-за вашей ненависти. Я отказываюсь в этом участвовать. Хватит. Мой ребёнок уже пострадал! Из-за тебя!
– Ты же сама от него отказалась!
– обвиняющее произносит Асадов.
– Да, я накосячил и сильно, но как ты… как ты решилась…
В его голосе такая боль и в то же время претензия. Что меня окончательно накрывает. Большого дня восстаёт из пепла и буквально рвёт меня на части. Я снова будто наяву слышу последнее слово “мамочка”…
– Да как ты можешь… - хриплю.
– Если бы ты не предал меня, не отвез, все было бы не так, и он… Он не сделал бы этого…
Слёзы застилают глаза. Я почти не вижу, только чувствую руки на плечах.
– Что сделал? Что?!
– Я не знала!
– реву в голос.
– Не знала, слышишь? Я просила помочь, и он сказал, помогут… Я не знала, что это согласие на аборт…
Дамир резко хватает и прижимает к себе, не дает ни малейшего шанса, чтобы отстраниться. Просто держит и молчит.
И внутри все обрывается - неужели он мне не верит?
19 Дамир
Ее слова расстреливают на месте. Казалось, я пережил самые темные дни, вот она, рядом. Теперь-то я ее никуда не отпущу, надо просто поговорить.
Но блядь…
Я же смог, принял тот факт, что Лера откаталась от нашего ребёнка, заставил себя думать, что у неё было право так поступить.
И вот теперь выясняется, что это моя вина. Целиком и полностью.
Выслушай я ее тогда и, скорее всего, не увёз бы. Перепроверил бы слова. Но использовать беременную девушку… не смог бы.
И это пиздец. Это финал, который навсегда будет висеть надо мной - ведь это я отправил ее туда, где Басманов забрал себе.
Теперь стали понятны его слова про дочь, что он не подложил бы. Узнав про беременность, ублюдок от неё просто избавился, воспользовавшись доверчивостью Леры.