Дочери Луны

Саллиз Сюзан

– Ты отлично выглядишь, Чарльз.

– Ты тоже.

– Я чувствую себя отлично. – Мэг взглянула на него. – Чарльз, мне так жаль, что Ева…

– Спасибо, – сухо ответил он. – Ты ей нравилась. Ей было приятно, что ты и Эми здесь вместе. Она повторяла, что история повторяется.

– Я… да.

– Эми рассказала тебе о них обеих и об их обожателе?

– Да, она упоминала об этом.

– Собственно говоря, я здесь родился.

– Да, Эми мне говорила.

– У матери с моим отцом были тогда какие-то разногласия, и мы жили здесь довольно

долгое время. Пять или шесть лет. Я хорошо помню то время.

– У тебя было две матери. – Мэг улыбнулась, глядя на Чарльза, а он нахмурился и отвел глаза в сторону.

– Хотя и не было отца. – Он двинулся с пляжа. – Эми была лучше любого отца. Она научила меня ловить рыбу. Разводить костер. Ухаживать за цыплятами.

– Да.

Они приблизились к началу тропинки, по которой ходили ослы. Спина теперь болела немилосердно, и Мэг смотрела на крутой подъем с некоторым отвращением.

Чарльз сказал:

– Я уезжаю сегодня на катере. И хочу, чтобы ты поехала со мной.

– Но Джилл все еще живет в моем доме.

– Я приготовил для тебя место в одном тихом пансионате на Мэйд Вэйл.

Это заявление было неплохим предлогом, чтобы остановиться и взглянуть на него с удивлением.

– Довольно своевольно с твоей стороны, Чарльз!

– Извини.

Он не испытывал ни малейшей вины, и Мэг почти улыбнулась, потому что забыла, как Чарльз, подобно бульдозеру, пробивал свой путь в жизни.

Поддразнивая его, Мэг проговорила:

– Мне казалось, что ты говорил, будто именно Мэйд Вейл воплощение ада на земле.

Чарльз не рассмеялся.

– Будь благоразумной, Мэг, пожалуйста.

Она медленно продвинулась еще шагов на двенадцать, затем остановилась и взялась за бок.

– Если на моих письмах будет стоять лондонский штемпель, Миранда приедет навестить меня. Они собирались приехать в Лондон, чтобы участвовать в выставке. Чувствует она себя гораздо лучше, и ничто не сможет ее остановить.

С неожиданным нетерпением Чарльз ее оборвал:

– Послушай, Мэг. Если ты волнуешься, что я повторю свое глупое предложение, можешь забыть о нем. Я никогда не приближусь к Мэйд Вэйл!

Она опять двинулась вперед, стараясь отогнать нарастающее беспокойство.

– Ради всего святого, Чарльз, неужели мы не можем забыть твоего предложения о браке по договоренности! Я наложила вето на всякие деловые предложения, которые ты для меня заготовил, – ничего нового в этом отношении! Я просто не хочу, чтобы меня заточали в этот пансионат раньше, чем это будет действительно необходимо!

Голос Чарльза изменился, с нескрываемой безнадежностью он произнес:

– А я полагал, что тебе нравится Мэйд Вэйл!

Они выбрались на вершину. Мэг с облегчением рассмеялась:

– Да. Я обожаю это местечко. Это ты не можешь его выносить! – Она оглядела его со всех сторон и улыбнулась, как подобает случаю. – Благодарю тебя, Чарльз.

Ты так добр.

– Тогда поедем сегодня же со мной и Эми.

– Эми тоже едет?

– Она

будет участвовать в похоронах матери.

Мэг была вынуждена признать, что, с учетом этого обстоятельства, дело принимало совсем другой оборот.

– Что ж, возможно… да, конечно, я поеду. На похороны также, разумеется. Я не подумала… – Она взглянула на него, внезапно охваченная сомнением. – Ты не будешь возражать, если я тоже приду на похороны, Чарльз?

Отведя глаза в сторону, он хрипловато ответил:

– Я – нет.

Пока Мэг собирала вещи, Чарльз находился с ней в коттедже. Она слышала, как он бродил по кухне, а когда спустилась вниз, увидела, что он просматривает ее рукописи.

Мэг улыбнулась.

– Я закончила «Накомис» и начала «Каменный сад».

– Нокомис?

– Дочь Луны. Ту самую книгу, которую ты просил меня написать.

Чарльз сильно разволновался.

– И почему ты мне ничего не сказала?

– Ты не писал мне. А я чувствовала, что не могу написать тебе.

– Но в данном случае речь идет о работе! Это же совсем другое дело!

– Для меня нет.

– О, Мэг!.. – только и сумел произнести Чарльз и благодарно рассмеялся.

Она сказала:

– Я почти готова.

Она обошла комнату, прикрывая ставни и закрывая затычками отверстия в ванной и в кухонной раковине, чтобы там не завелись пауки. Затем поднялась наверх, чтобы проверить спальню, а тем временем Чарльз вынес из дома чемодан и сумку.

Она окликнула его из окна второго этажа. Он посмотрел наверх, жмурясь от солнца.

– Мэг, что случилось?

Мэг ответила медленно, не зная сама, то ли она счастлива, то ли напугана:

– Я не смогу поехать с тобой, Чарльз. Мне кажется… воды только что начали отходить, потом, боли в спине и все другое… Думаю, начались схватки.

Чарльз остолбенел.

– Ребенок не должен был появиться раньше следующего месяца!

– Не думаю, что он знает об этом, – заметила Мэг.

Больше она не могла перекидываться словами. Повернувшись, она отошла от окна, подошла к кровати и легла, и буквально в следующий момент словно гигантская рука сдавила нижнюю часть ее тела. Мэг слышала, как Чарльз поднимался по лестнице, а затем почувствовала, как он обнял ее, вытаскивая из нахлынувшей боли, слышала, как он говорил с ней на языке, смысла которого она на могла понять, называя ее любимой, уверяя ее, что все будет хорошо.

Все и было хорошо, однако боль возвращалась снова и снова, и, возможно, это не было хорошо. Чарльз удалился, исчез и не успел вернуться обратно, когда следующий приступ боли распластал и пригвоздил ее к кровати. Мэг пыталась позвать его, но он ее не слышал, потому что в этот момент воздух сотрясался от жуткого звука, издаваемого противотуманным ревуном. Бессвязно Мэг подумала: «Он извещает Артемиду. Теперь все будет в порядке».

Высокий дом в Эксетере выглядел меньше и опрятней, но двенадцать лет назад он был раем, а теперь просто большим старым домом.