Дочери Рима
Шрифт:
Вителлий усмехнулся, — как показалось Диане, не слишком доброй усмешкой, — и зашагал прочь. Его свита увязалась за ним следом. В конюшне же установилась гробовая тишина. Конюхи застыли на месте, не донеся до губ кувшины с вином. Глядя на главу фракции можно было подумать, что он обратился в камень. Деррик, с противной улыбочкой прислонился к стене, сложив на груди руки. Лишь ничего не подозревающая четверка продолжала шумно утолять жажду.
— Стефан, — наконец подал голос глава фракции, подзывая к себе одной из конюхов. — Отведи лошадей в конюшню «синих».
— Нет! — Диана загородила спиной Борея. — Ты этого не сделаешь, я никому не позволю это
— Такова воля императора. Он может делать все, что захочет, — глава фракции с перекошенным от гнева лицом двинулся на Диану. — Если же ты попробуешь мне помешать…
Впрочем, он не договорил. Известие уже достигло «синих», потому что в конюшню, сияя самодовольной улыбкой, вошел глава их фракции.
— Ну-ну, — прогудел он и потрепал по холке Борея.
Диана была готова убить главу «синих» на месте. Она уже было приготовилась наброситься на него, однако кто-то, — она так и не поняла, кто именно, — крепко схватил ее за локоть, удерживая на месте.
К «синим», к «синим», звенело у нее в голове.
Деррик посмотрел на пальмовую ветвь в ее руку и расхохотался.
К «синим».
На глазах у убитой горем Дианы на ее любимцев, одного за другим, надели «синие» шоры и вывели из конюшни.
Диана не помнила, как добралась до домика Ллина. То ли в наемном паланкине, то ли на телеге, то ли добежала бегом. Все что ей запомнилось, это, как дрожа всем телом и спотыкаясь на каждом шагу, она брела вверх по склону. Натруженные ладони болели, натертая поводьями талия горела огнем, ноги почти не слушались, отчего каждый шаг давался ей с великим трудом. Однако все, что она ощущала, это ледяной ужас, сковавший ее изнутри.
Когда она добралась до жилища Ллина, тот как раз выходил из конюшен, держа в руке порванную уздечку. Заметив Диану, он замер на месте.
— Госпожа? Что случилось?
Дрожа всем телом, Диана тоже остановилась. До нее только сейчас дошло, в руке она по-прежнему сжимает пальмовую ветвь победительницы.
— Госпожа? — Ллин сделал шаг ей навстречу, и тогда она бросилась к нему и прижалась лицом в его широкой груди.
— Мои лошади, — прошептала она, уткнувшись носом в его грубую тунику, и в следующий миг сковавший ее изнутри лед дал трещину. — У меня отняли моих лошадей.
— У меня отняли все, — ответил Ллин.
Он застыл неподвижно, словно каменный столб, и Диана горько разрыдалась на его груди.
Глава 18
— Это правда, что на последнем круге кони оторвались от земли и последний отрезок летели по воздуху?
— Нет, конечно, — улыбнулась Корнелия. — Вернее, не совсем так. Но мне понятно, откуда этот слух. Когда они пересекли финишную черту, то вырвались вперед остальных на четверть финального отрезка. Если не ошибаюсь, это новый рекорд для Большого цирка.
— Хотел бы я взглянуть на них своими глазами, — было видно, что Друз завидует ей, однако в следующее мгновение он посмотрел на голову Корнелии у себя на плече и улыбнулся. — А правда, что когда твоя кузина сошла с колесницы, она вся сверкала серебром?
— Сверкала серебром? Скажи, как это возможно…
— Потому что она получила благословение от самой Дианы-охотницы, — серьезным тоном пояснил Друз. — Об этом говорит весь форум.
— Юнона всемилостивая! Моя кузина ничем не сверкала. Скажу больше, на ее
— А правда, что она плюнула в лицо самому императору, после того как он приказал перевести ее лошадей к «синим»? Об этом тоже твердят на форуме.
— Нет, конечно, — вздохнула Корнелия. Она была свидетельницей тому, как последние несколько недель кузина умоляла императора вернуть ее скакунов в конюшню «красных». На гонках, на пирах, молила, не заботясь о том, что выставляет себя на посмешище в глазах недоброжелателей, однако Вителлий отказывался ее слушать. «Нечестных побед не бывает. Все победы честные, моя красавица, — отвечал он. — Ты победила в гонках? Победила. Так пусть твоя четверка ради разнообразия принесет славу “синим”. Впрочем, после того, что ты с ними сделала, они не смогут участвовать в забегах еще несколько недель».
— Честные победы? — возмущенно воскликнула Диана. — Где ты видел честные победы на гонках в наши дни?
— После тебя мои «синие» одержали победу двенадцать раз подряд, — улыбнулся Вителлий. Впрочем, улыбка получилась какая-то вымученная. Более того, Корнелии показалась, будто в глазах императора мелькнул страх. Ей тотчас вспомнились слова Марцеллы о том, что генералы Вителлия его предадут. Обычно Вителлий смеялся над этими слухами, однако в тот день Корнелия заметила в его взгляде нечто похожее на неуверенность. Покуда Вителлий сыт и пьян, а «синие» побеждают в гонках, в империи царит благоденствие, которое Веспасиан не осмелится нарушить. О боги, что за наивная фантазия! Даже проигрыш в гонках способен перевернуть все вверх дном. Корнелии почему стало жаль императора, почти так же жаль, как и свою младшую кузину. В эти дни Диану трудно было узнать, подавленная и несчастная, она даже выглядела старше своих лет.
— Корнелия, ты все знаешь про богов, — обратилась к ней со слезной просьбой Диана. — Какой из них меня выслушает, если я попрошу его вернуть мне моих гнедых? Я уже посетила с полдесятка предсказателей, но они все говорят то, что ты хочешь от них услышать. Даже астролог Домициана, и тот сказал, мол, не волнуйся дорогая, ты снова будешь править своей четверкой, и тебя ждет куда более богатый приз.
— Забудь про астролога, — сказала ей тогда Корнелия. — Лучше молись Диане-охотнице. У нее тоже есть лошади, белые как лунный свет, которые тянут по небу ее колесницу. И она их тоже любит, как и ты своих четверых. Кроме того, ты ведь тезка богини. И она наверняка тебя выслушает.
— Ты так думаешь? — мозолистой рукой Диана смахнула с глаз предательские слезы.
— Я это знаю.
— …в отместку? — раздался рядом с ней голос Друза, возвращая ее из задумчивости. Корнелия растерянно заморгала.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что к твоей юной кузине неплохо бы приставить телохранителей. Независимо от того, пользуется она благосклонностью императора или нет, когда она победила в гонках, немало темных личностей потеряли свои денежки. И я боюсь, что среди них найдется тот, кто задумает ей отомстить.