Додинастический Египет. Лодка у истоков цивилизации
Шрифт:
Рис. 36. Резьба на известняковой курильнице 24069 (музей Восточного института Чикаго) из Кустула
Рис. 37. Verso палетки протодинастического царя Хора «Нармера»
Рис. 38.
На быстроту, с которой «прямоугольная» лодка обновленных, «лаконичных» очертаний утвердилась (во всяком случае, художественно) в статусе царской, указывают уже резные курильницы из «предархаических» погребений Кустула. Возможно, этот раннеисторический феномен на Ниле зафиксирован также упоминавшейся выше петроглифической композицией близ Наг ал-Хамдулаб, изображающей привилегированную группу из четырех человек, с главным персонажем в «белой короне» под опахалом, в окружении пяти больших ладей «с высокими носом и кормой» (рис. 26) [246]. Четыре ладьи там имеют практически одинаковую, замысловатую конструкцию своих весьма массивных корпусов, которые завершаются массивными же вертикальными штевнями с закругленными концами, несут две надстройки-«каюты» на манер герзейских «серповидных галер» и, продольно, похожие на перила или фальшборты ячеистые изгороди («клетчатые полосы») неясного происхождения и предназначения, не обязательные, но и не редкие в архаической лодочной иконографии [ср. 245].
У пятой ладьи, высеченной ниже остальных, корпус заметно легче, штевни тоньше, форштевень сильно заострен, «каюта» одна, а изгороди отсутствуют. Это простейшее судно, скорее всего, было изображено последним; с учетом же вердикта археологов, что вся петроглифическая сцена выполнена одним камнерезом как целостное произведение, она могла быть «мгновенным снимком» египетской предгосударственной реальности, в которой буквально на глазах складывался художественный канон фараоновской цивилизации, включая, наряду с «изобразительными формулами» культа и высочайшего церемониала, облик царских и иных «божественных» лодок. Как отмечали те же исследователи, именно нижняя ладья первой привлекает внимание зрителя, поднимающегося к скале с петроглифами Наг ал-Хамдулаб, словно открывая ему всю картину или вводя в торжественное сопровождение «царя в белой короне» [246].
Итак, завершу гипотетическую мысль, согласно которой в Верхнем Египте на стадии перехода к государству имело место «второе пришествие» древнейшей «прямоугольной», связанной со «сверхчеловеческими» существами ладьи, что отразили петроглифика, прикладное искусство и письменность долины Нила от начального подражания многовесельным амратским образцам Восточной пустыни, как в Вади ал-Фарас, до сравнительно быстрой художественной «редукции», как на панно Наг ал-Хамдулаб, а затем в архаической орнаментации и иероглифике. При этом «конструктивно» цикл, на мой взгляд, исчерпывается тремя рассмотренными ладейными типами Червичека с их предполагаемой технико-технологической «трансформацией» в период Нагада II и итоговой «фараоновской» иконографической комбинацией минимально детализированного, склонного к кривизне корпуса и высоких штевней. Впрочем, напомню, в предложенных после Винклера
Лодки доисторических рисовальщиков: «многообразие типов» (окончание)
Тип 4 у Червичека [144] представляет крупная «серповидная», может быть, даже «вогнутая серповидная» ладья с надстройками бытовой или (та, где головошея животного) алтарной функции и невнятными здесь наростами на закраинах носа и кормы (рис. 39). Ее корпус своим базовым профилем, однако, идентичен большим герзейским лодкам, запечатленным на фреске из гробницы иераконпольского «вождя» (рис. 22) и в росписи керамики D-ware на «стадии» Нагада Пс (рис. 13). От последних, как и от ладьи типа 1, она отличается прежде всего отсутствием «бахромы» весел, но так ли принципиально это или другое внешнее расхождение в оснастке, и достаточно ли его для выделения данной лодки в особый конструктивный разряд?
Рис. 39. «Тип 4» Червичека
Пусть, например, суда с различным рангоутным и парусным вооружением подразделяются на пяти-, четырех-, трех- и двухмачтовые барки, шхуны или бриги, – их объединяет то, что все они являются кораблями дальнего океанского плавания, т. е. имеют корпуса соответствующих форм и габаритных пределов (главных размерений), по каковому критерию их логичнее всего свести в отдельный судовой класс. В свою очередь, двух- и одномачтовые фелюки, тартаны или тендеры, независимо от того, что на них погрузили, сколько весел придали и каких украшений добавили, останутся суденышками для ближних и каботажных морских перевозок, чем и будут качественно отличаться от всех прочих. Баржи мелкой осадки, плоскодонки, плоты и т. и., как их ни снаряжай и ни вырисовывай, сохранят и неизбежно обнаружат принадлежность речному транспорту. Иными словами, тип плавсредства определяется его техническим назначением, а не деталями экипировки или изысками «дизайна», которые способны разве что отвлечь и запутать исследователя-классификатора, опирающегося на ограниченный, а то и случайный ассортимент археологических изобразительных материалов и при этом игнорирующего «судостроительную», инженерную сторону дела.
Так, к типу 4 Червичек присовокупил ладью, имеющую отчетливо выраженный почти вертикальный, немного отклоненный наружу форштевень и заворачивающийся внутрь корпуса ахтерштевень, оба с характерными «рогатыми» законцовками (рис. 40). Бросается в глаза, что это не «серповидная» и даже не «вогнутая серповидная», а принципиально другая лодка, весьма похожая на ту, которую Червичек, продолжая свою систематизацию, выделил в тип 5 (рис. 41). С поправкой на «авторские индивидуальности» или разное мастерство первобытных художников, перед нами, несомненно, одна и та же конструкция, которая чрезвычайно близка винклеровой «прямоугольной» или «вогнутой прямоугольной» и, за исключением дугообразного корпуса, в остальном демонстрирует общие черты с «иноземными» ладьями на рукоятках известных додинастических ножей (рис. 19, 20).
Конец ознакомительного фрагмента.