Догмат искупления в русской богословской науке
Шрифт:
Автор воздержался от критических замечаний в отношении передачи этих текстов в синодальном переводе, но заметил: «Данные богослужения подтверждают, в главных частях, наши выводы из новозаветных мест Слова Божия»; «славянский текст везде передает Шхавтуп — очисти» [404] .
Установление точного смысла этого глагола в каждом из указанных новозаветных текстов нашло свою проверку в специальных экзегетических исследованиях, причем авторы их в основном повторяют аргументацию и выводы профессора Мышцына.
404
Там же. С. 625. Об употреблении глагола Шкжеобси в богослужении см. ниже.
Профессор Санкт–Петербургской духовной академии Н. И. Сагарда в «исагогико–экзегетическом исследовании» [405] определяет значение греческого термина Шхацос;, употребляемого в двух стихах послания (см.: 1 Ин 2, 2; 4, 10) [406] .
Значение слова Шх<хгг|рюу в Рим 3, 25 не менее определенно выяснено в статье М. Ф. Оксиюка (впоследствии — Макария, митрополита Варшавского) [407] . Наконец,
405
Сагарда Н. И., проф. Первое соборное послание святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Полтава, 1903. (Исследование является магистерской диссертацией автора.).
406
«В Священном Писании йасткевси означает не «умилостивлять», а «очищать», и iXaa^oc; — «очищение», «примирение» посредством внутреннего преобразования человека, дающее возможность оставаться в завете с Богом и общении с Ним. К сказанному важно присоединить еще следующее: ветхозаветное употребление 1Алоц6<; (см.: Лев 25, 19; Числ 5, 8) ставит это понятие в самую тесную связь с жертвой, при посредстве которой только, по ветхозаветному воззрению, и возможно очищение от грехов. В книгу Левит (25, 9) 1Хаоцо<; входит в состав наименования великого «дня очищения». Если к этому прибавить, что в Послании к Евреям (см.: 2, 17) iXatcEaOai в отношении ко греху стоит именно в том месте, где в первый раз говорится о первосвященстве Христа; а также и то, что первосвященник именно в «день очищения» (лцёра той 1Хаоцо\)) отправлял то служение, в котором он являлся прообразом Христа как Первосвященника и Ходатая, то понятно будет, что в рассматриваемом месте послания (1 Ин 2, 2), как и в 1 Ин 4, 10, Шшцо<; стоит в тесной связи с понятием жертвы вообще и великой жертвы очищения в особенности. Поэтому тЛаоцос; означает очищение, поскольку оно осуществлено жертвою нашего Великого Первосвященника в великий новозаветный тцлёра той &аацо\). Таким образом, 1Хаацо<; собственно в себе самом не есть жертва; оно означает только результат этой жертвы — очищение, примирение, хотя всегда мыслится нераздельно от жертвы» (Сагарда Н. И., проф. Первое соборное послание… С. 352–353).
407
Макарий (Оксиюк), митр. Учение святого апостола Павла об оправдании: Изъяснение Рим 3, 21—25.
Рассмотрев ряд истолкований смысла этого слова, автор заключает: «Самым естественным будет признать третье мнение относительно слова Шштт|рюу, по которому последнее должно быть понимаемо в смысле «средства очищения» или просто «очищения». Впрочем, идея жертвы хотя и не заключается в слове iAaorripiov, однако вполне вытекает из прибавления к нему ёк той сттоО йцартноу. Таким образом, iAxiorripiov означает «средство очищения» или «очищение». Спрашивается, в чем состоит это очищение, другими словами, что значит то тМакеовси? Нельзя думать, что это слово в рассматриваемом месте выражает умилостивление Божества, устранение Его гнева, перемену в Его внутреннем настроении и отношении к человеку, другими словами, простое декларативное прощение грехов при их наличности. Конечно, вполне справедливо, что данное слово у Гомера всегда, а у позднейших писателей часто имеет характер религиозный и обозначает «делать богов благосклонными» или «располагать их в свою пользу», «умилостивлять». Однако верно и то, что в то время как у греческих писателей объектом {Макеобси большей частью является божество, в Священном Писании, напротив, Бог никогда не бывает объектом этого действия! Его имя никогда не ставится в форме винительного падежа лица, а равно и дательного. Отсюда следует, что в Священном Писании Шклсеовш никогда не значит «умилостивлять Бога», как это всегда у классиков» (Труды Киевской духовной академии. 1914. № 6–8. С. 44–45).
408
Глубоковский Н. Н., проф. Искупитель и искупление. Пг., 1917. С. 94// Христианское чтение. 1917. «Посему — вопреки классическому, небиблейскому употреблению — не Он служит здесь (см.: Евр 2, 17) объектом умилостивления, раз Бог уже милостив и заранее ищет лишь пригодного притяжения. Натурально, что умилостивляющее действие сосредоточивается на богоотчуждающих грехах, чтобы последние потеряли свою отталкивающую энергию и уступили место реальному внедрению милости. Отсюда понятно единственное в Новом Завете сочетание (iXdcTK6a0ai acus. тек; ацартшц), имеющее аналогию лишь в Пс 64, 3, как бесспорно и то, что разумеется не простое прикрытие грехов, а фактическое упразднение их для фактического господства милости Божией» (Глубокое–ский Н. Н., проф. Искупитель и искупление. С. 94).
Правильность этих выводов «библейского богословия» находит полное подтверждение в употреблении этого глагола (с производными) в богослужении. Здесь, как и в Священном Писании, «конструкция совершенно противоположна классической». Субъектом (действующим) предполагается Бог, а объектом действия — человек, его грех, скверна и т. д. [409]
Установление точного смысла греческого (подлинного) текста Священного Писания и родственного ему по языку богослужения дает основание для сравнения с ним славянского и русского переводов: в русском — «искупление», в славянском — «избавление»; в русском — «умилостивление», в славянском — «очищение»; в русском — возмездие за грех — смерть (Рим 6, 23), в славянском — оброцы (плата) греха — смерть и др.
409
Вопрос об употреблении этого глагола в богослужении кратко был освещен в статье свящ. М. Орлова.
Это показывает, что славянский текст Нового Завета, не имея «юридического» смысла, ближе выражает мысль подлинника и что «юридический» смысл этих выражений в русском переводе явился следствием влияния «юридического» направления в богословии в период его перевода в середине XIX века.
Указанные выводы явились в основном результатом изучения посланий апостольских, в которых находится большая часть текстов, объясняющих учение об искуплении. Но не менее важное значение имеет в этом отношении и содержание Евангелий, в которых, «как на иконе», изображено само совершение искупительного дела Сыном Божиим.
Учение об искуплении в трех первых Евангелиях рассматривал С. Песчанский в своей диссертации [410] .
Автор не ставил целью полемику в отношении учения об искуплении,
«Спасение людей от греха и зла составляло, по словам Христа, Его главную задачу» [411] . Его страдания и смерть «неразрывно связаны с Его делом спасения людей» [412] .
410
Песчанский С. Свидетельство Иисуса Христа о Своем Божестве по первым трем Евангелиям. Казань, 1913. Первоначально диссертация печаталась в журнале «Православный собеседник». Автор удостоен за это исследование Советом Казанской духовной академии степени магистра богословия.
411
Песчанский С. Свидетельство Иисуса Христа… С. 108.
412
Там же. С. 112.
Смерть Христову автор неоднократно называет «заместительной и искупительной ценой» [413] . Но в этом названии только и заключается все общее, что есть в его книге, с «юридическим» пониманием искупления.
Смерть Христова, «очевидно, потому избавляет людей от вечной смерти, что уничтожает самый грех» [414] . Значение ее раскрывается на Тайной Вечери, при установлении Евхаристии — она есть «Жертва очищающая» [415] .
413
Там же. С. 124, 128, 135, 143.
414
Там же. С. 116.
415
Там же. С. 128, 123 и др.
О значении для спасения мира воскресения Христова Песчанский говорит словами профессора В. Несмелова [416] .
Понятие жертвы «очищающей», а не «умилостивляющей» резко отличает понимание автора от «юридической» теории и приближает к пониманию патриарха Сергия. «Все дело спасения и искупления есть проявление любви Бога к человеку, не восхотевшего погибели грешного мира» [417] ; «искупительная смерть и жертва Христа есть спасительный дар Бога человеку» [418] .
416
Творениями святых отцов автор пользовался немного. В рассматриваемой главе есть ссылки только на «Слово о воплощении» свт. Афанасия, но ряд ссылок на книгу проф. В. Несмелова и одна большая цитата из книги патриарха Сергия.
417
Песчанский С. Свидетельство Иисуса Христа… С. 131 — 132.
418
Там же. С. 133.
Несколько ранее аналогичное по теме исследование, но относящееся к Евангелию от Иоанна, за которое автор также был удостоен ученой степени магистра богословия, было представлено в Киевскую духовную академию Д. Знаменским [419] .
Смерть Христова рассматривается здесь как предел Его самоуничижения, причем автор имеет в виду «современные теории кенотизма» и обращается к «внимательному рассмотрению внутренней стороны тайны домостроительства нашего спасения» [420] .
419
Знаменский Д. Учение святого апостола Иоанна Богослова в четвертом Евангелии о Лице Иисуса Христа // Смерть Христа Спасителя и ее искупительное значение. Киев, 1907. С. 338–866.
420
Там же. С. 338.
Анализу текстов Евангелия, говорящих об искуплении, что является главной темой его исследования, автор предпосылает «общеапостольское учение о сем предмете» — учение, изложенное им чрезвычайно неясно [421] . У автора нет понятия ни о примирении Бога с человеком, ни об «удовлетворении» правде Божией. Он постоянно подчеркивает, что в основе отношений Бога к человеку «лежит не формальная справедливость» [422] , «но именно любовь, по которой Бог допускает человека к самому тесному внутреннему общению с Собой и готов сообщить человеку без всякой «юридической» заслуги с его стороны столько благ, сколько последний вместить может» [423] . Стараясь, так сказать, оттолкнуться от «юридического» понимания, автор все же сохраняет понятие «искупительной заслуги», усвояемой человеком [424] .
421
Там же. С. 340. Автор употребляет непомерно длинные периоды, занимающие целые страницы (см., напр., с. 340—341), затрудняющие понимание его мысли и в то же время выдающие влияние на него немецких научных рассуждений. В отдельных случаях можно было бы установить влияние П. Светлова.
422
Там же. С. 340, 342, 343.
423
Знаменский Д. Учение святого апостола Иоанна Богослова… С. 341.
424
Там же. С. 348, 357, 358 и др.
Наиболее ценным выводом для настоящего исследования из анализа автора является следующий:…по мысли апостола, дело любви Христовой, центральным моментом которого является смерть Его за грехи рода человеческого, не ограничивалось одним только нравственным воздействием на людей, а состояло в существенном восстановлении поврежденной грехом природы человека» [425] .
Аналитическим изучением отдельных частей Священного Писания не ограничиваются труды русских ученых по «библейскому богословию» Нового Завета.
425
Там же. С. 365–366.