Догонялки

Шолох Юлия

— Сволочь, — как можно четче сказала она. — Мразь. Паяц хренов. Клоун недобитый. Свинья. Говори, чего тебе от меня надо?

Черноглазый отвернулся. Подумал.

— Ты из семьи, которую хочется задавить на корню. Ненавижу тебя, — сказал так, словно предлагал выбор. Хочешь — первый вариант выбирай, хочешь — второй.

Тогда Яна встала и начала одеваться.

Они вышли через окно и всего через пять минут оказались за воротами имения, где в лесу стояла его огромная, до самой крыши грязная машина с затемненными почти до черноты стеклами.

Павлик

гнал на такой скорости, что Яна пристегнулась, чтобы не шарахнуться головой, когда колеса попадали в очередную колдобину на дороге. Странно, как машина вообще не развалилась, но судя по скрежещущим звукам, ей недолго осталось.

На рассвете Павлик заехал поглубже в лес и достал из багажника походное снаряжение. Поставил палатку, по всем правилам разложил на дне коврики, одеяло, спальные мешки расстелил.

Что-то в этих простых, точных действиях вызывало у Яны досаду.

— И что, тебе не нужно прятаться глубоко под землю?

— Неа, главное, чтоб солнце прямо не светило и света было поменьше.

Он удобно развалился на одеяле и закутался до самого носа в спальный мешок.

— А не боишься, что я тебя наружу выволоку? — раздраженно спросила Яна, его расслабленный вид ее просто взбесил.

— Неа. Убить случайно каждый может, а вот специально…

Уже через минуту Павлик спал, а Яне ничего не оставалось, кроме как лечь рядом. За ночь она и правда устала.

Вечером Павлик развел костер. Яна сидела на бревне рядом с огнем и думала, зачем? Для красоты что ли? Потом он открыл багажник и достал из походного холодильника контейнер донорской крови. Яне поплохело.

— Попробуй, — бросил ей на колени, но Яна быстро отодвинулась и прозрачный пакет упал у ее ног, тяжело и недовольно булькнув. — Интересно же, ты можешь питаться и человеческой едой и кровью? Или только чем-то одним?

Яна молча и быстро ушла за палатку и долго сидела прямо на земле, борясь с тошнотой. Настаивать Павлик не стал.

Задолго до рассвета они приехали в бывший дом отдыха, расположенный в густом старом лесу. Павлик продемонстрировал охране у ворот клыкастую улыбку и маленький золотой жетон, после чего их без единого вопроса пустили на территорию.

Еще минут пять машина петляла по дороге, заросшей со всех сторон лесом. Прямо как у прадеда. Дом вырвался из-за деревьев, будто местный охранник выскочил проверить, все ли так, как надлежит быть.

— Загородная дача клана Белолицых. Старая уже, сейчас у них другая игрушка, в Норвегии, с видом на «серые скалы бездонных фьордов». Красиво, должно быть. А тут архив остался, то, что надо. Все равно больше не знаю где искать.

— Ты же говорил, за тобой все гоняются?

— Не то чтобы все, некоторым я без надобности. Белолицые подобрали несколько лет назад, когда… меня обратили на продажу Воздушные. Это выгодно, враг врага — друг, мне нужна была информация и отдых, а им, понятно, лишний цепной пес не помешает. Вот и забыли пропуск забрать.

Павлик широко улыбался, словно домой вернулся.

«Как крысы забираемся

в хозяйскую кладовку» — подумалось Яне.

В доме никого не было, Павлик открыл дверь своим ключом и повернул выключатель, вызвав вокруг взрыв молочно-белого света. Вещи бросил прямо на пол в прихожей, повернув Яну налево.

— Там кухня, надо же тебе поесть?

Среди безупречного интерьера кухни насмешливым пятном выделялся ядовито-синий холодильник, словно дизайнер на прощание все-таки отомстил окружающей безликости. В холодильнике нашлось несколько кусков торта, яблоки и просроченный сыр. Не самое правильное питание, но выбирать все равно не из чего.

Еду Павлик рассматривал с куда большим интересом, чем Яна — контейнер с кровью.

— Что делать будешь? Хочешь, архив покажу?

— Нет, спать хочу.

— Пойдем.

Павлик поднялся на второй этаж и целенаправленно направился к одной из дверей.

— Тут жил… раньше.

В комнате были серые стены, бежевая мебель, круглая кровать, и над ней — изображение яркого летнего неба, полного мелкими облачками.

Павлик бросил вещи в угол и с довольным видом упал на кровать, уставился в потолок и улыбнулся нарисованному небу. Или сфотографированному?

— Здесь что, одна комната на весь дом? — подозрительно спросила Яна.

— Тут их штук двадцать, но ты будешь жить со мной.

— С чего бы это? — тут же заспорила Яна.

— Вдруг хозяева приедут? Зайдут в свою любимую опочивальню, а там получеловек на их обожаемой кровати валяется?

Павлик врал, по голосу было слышно, но ответить было все равно нечего. Яна не любила пользоваться чужими вещами, не важно, расческой или комнатой.

Она приняла душ и заснула на левой стороне широченной кровати, отвернувшись от Павлика в сторону занавешенного плотными шторами окна.

Проснулась, когда еще не начало темнеть. Спать не хотелось, как и есть, оглянувшись, Яна увидела, что и Павлик не спит.

В голову пришла интересная мысль. А почему бы и нет, решила Яна, раз уж мир катится кувырком и еще эти невозможные глаза напротив…

Она села и рывком сдернула с Павлика простыню. На нем были только семейные полосатые трусы, тело белело на фоне кофейного постельного белья.

Яна придвинулась ближе и положила ладонь ему на грудь. Там, за ужином, когда он держал ее за горло, казался почти куском льда. А сейчас был всего лишь слегка прохладный, что в такой жаркий день даже должно быть приятно.

— Хочу секса, — сообщила Яна в пустоту комнаты. Павлик даже не пошевелился.

Янина рука медленно заскользила вниз.

— Ты мне должен, — почти с угрозой сказала она, — сам спрашивал, чем можешь возместить потерянную жизнь.

У живота ее ладонь перехватили прохладные пальцы и через секунду Яна уже лежала на спине под летним бесконечным небом. А потом получила все, чего требовала. И даже больше, ощущения оказались неожиданно сильными и непонятно, то ли из-за того, что она изменилась, то ли из-за него. Она забыла спросить.