Договор
Шрифт:
Был он из артельщиков, сродства к артефакторике не имел, а имел один лишь дар и довольно слабый. Рассчитывал на то, что при постоянном использовании сродство к артефакторике придет само. Коломейко его честно предупредил, что это весьма маловероятно и что он будет портить заготовок куда больше остальных, но Прохоров уперся, что хочет хотя бы чаровать предметы. Смысл для него это и имело, потому что он был счастливым обладателем сродства к магии Природы и заклинанием исцеления. К сожалению, самого начального уровня. Возможно, не будь он из «побегунчиков» — людей, которые постоянно
Зато оно прекрасно подходило для внедрения в небольшие ломкие предметы. Чтобы делать одноразовые артефакты для своей артели, не нужно ни платить гильдейский сбор, ни иметь документ об окончании профильного учебного заведения. При этом прокачивается и исцеление, и зачарование. Потому что просто так исцеление не прокачаешь: чтобы шла прокачка, оно должно было сработать. Внедрение заклинания в артефактную основу подходило для этого прекрасно. Поэтому я был уверен, что Прохоров ограничится как раз зачарованием и как только поймет, что сможет внедрять исцеление в основу для одноразового артефакта, школу сразу покинет и вернется, разве только если сродство к артефакторике у него действительно появится.
— Самых распространенных видов, — недовольно пояснил Коломейко. — Берете березовое полено и делаете из него щепки. Единственно, стоит запомнить: развалившиеся в процессе зачарования предметы нельзя сжигать, пока остаточные магические следы не развеются.
— Почему? — дотошно уточнил Прохоров, наверняка уже и запланировавший безотходное производство артефактов: что рассыпется — отправится в топку.
— Рвануть может, — ответил Коломейко. — Вообще ко всему в артефакторике нужно относиться с максимальной осторожностью: что не может рвануть, может загореться или создать на себе ядовитую субстанцию.
— Нам бы попроще, Фрол Кузьмич. Чо за субции?
— Вещество. Жидкость, гель, порошок.
— Гель? — опять нахмурился Прохоров. — Фрол Кузьмич, я плачу не за то, чтобы вы непонятно говорили.
— Вам пока объяснения и не нужны, — отрезал Коломейко. — Хотите знаний — не перебивайте. Просто запомните, что к неудавшимся заготовкам нужно относиться с большой осторожностью. Вернемся к артефакторным навыкам. Второй — изготовление. Это, как понятно из названия, создание заклинания по схеме. На низких уровнях навыка высока вероятность уничтожить артефакт в процессе.
— Нам бы про зачарование еще, — перебил его Прохоров.
— Как дойдем до практики, будет еще про зачарование. Пока речь идет об общих навыках артефактора.
— Мне-то они зачем?
— Вам незачем. Остальным нужны. Курс общий.
Прохоров огляделся. Всего нас было четверо учеников, и остальные трое со сродством к артефакторике будут против того, чтобы строить курс с упором на зачарование. Я-то уж точно.
— Я деньги платил, — все же попытался надавить на Коломейко Прохоров.
— Все деньги платили. За общий курс, а не за ваши желания, — отрезал Коломейко. — Ежели вам что-то не нравится, выход — вот там.
— А деньги?
— Деньги не возвращаются. Более того,
— Короче, Гриша, заткнулся, — буркнул Семен Уваров. — А то я сам тебя заткну.
Был он самым взрослым из учеников. Если Прохоров подбирался к тридцатнику, то Уваров к сороковнику. При этом Уваров по габаритам был значительно солиднее. И был это не жир, а мышцы. Потому что Уваров тоже был из артельных, а там если жир набираешь — превращаешься в легкий вкусный обед для тварей зоны. Причиной того, что Уваров пошел в столь солидном возрасте в школу, оказалась банальная пьянка, которую его артель устроила после особенно трудного, но очень удачного похода в зону. Как сказал Степан, он сам наутро не вспомнил, как использовал большой кристалл. Повезло, что тот оказался с навыком, иначе было бы куда обиднее.
Из артельных был и третий парень Борис Никитин. Этот целый год ходил в зону, чтобы получить деньги, необходимые для обучения. Был он по возрасту ближе ко мне, чем к остальным двум. Лет этак девятнадцать-двадцать.
— Итак, третий навык — это создание. Как вы понимаете из названия, это создание артефакта с нуля без схемы, на собственных наработках. На начальных уровнях — перевод материалов, потому что вероятность создания такого артефакта стремится к нулю. На десятом уровне неудач практически не бывает. Дальше идет копирование, навык четвертый. На первом-втором уровне высока вероятность неудачи, при которой копии не только не получается, но и разрушается копируемое.
— Как его тогда качать? — буркнул Уваров.
Коломейко важно кивнул.
— Не так сложно качается, как можно подумать. Создаете простой артефакт и пытаетесь его скопировать. Каждое удачное копирование добавляет немного в прирост навыка. Но скажу вам по секрету, редкий артефактор этот навык качает. Без него можно прекрасно обойтись. Или вкладываться кристаллами, если уж так хочется.
— Щас кристаллами, — возмутился Уваров. — Они не с каждой твари выковыриваются, а я буду в такую ерунду вливать.
Я вспомнил кучу кристаллов, которую нагреб Валерон после искажения, открывшегося в моем доме. А ведь у меня не просто с каждой твари падал кристалл, у меня их падало несколько. Можно сказать, наблюдался кристаллопад, немного омрачавшийся тем, что предварительно надо было изрубить носителя кристалла. И кстати, ни одного разбитого у меня не оказалось.
— Вы совершенно правы, Семен. В изучении этого навыка есть еще другие подводные камни. Скопированное нужно переносить на носитель сразу же.
— А изучить артефактор такое скопированное заклинание может? — подал голос и Никитин.
— Теоретически может. Если вплетенное заклинание будет первого уровня, с которым артефакты в свободную продажу не идут. Тем заклинаниям, что потребуются для создания артефактов по выданному вам списку, я вас обучу. Копировать их таким образом необходимости нет. Вообще, мало кто делает упор на копирование. Но если вам вдруг придет в голову этим заняться, то я рекомендовал бы начинать с одноразовых артефактов с зачарованиями.