Договорное право. Книга первая. Общие положения
Шрифт:
Особым образом защищались права поручителя, исполнившего обязательство за должника. Причем защита обеспечивалась поручителю как от неисправного должника, так и от определенных действий кредитора, ухудшающих положение поручителя. В отношении должника поручитель, исполнивший главное обязательство, приобретал право на обратное требование с должника, размер которого не ограничивался суммой, уплаченной верителю. Право обратного требования включало в себя: сумму долга по главному обязательству; проценты на нее; судебные издержки; узаконенные проценты на уплаченную поручителем сумму со дня уплаты и на все им израсходованное; понесенные поручителем убытки (ст. 2655 проекта).
Что касается защиты поручителя от определенных действий кредитора (верителя), то необходимо обратить внимание на
В комментарии к указанной статье подчеркивалось, что на стороне верителя по договору поручительства имеются не только права, но и обязанности. Так, веритель обязан: при получении удовлетворения от поручителя передать последнему все имеющиеся у него документы, которые удостоверяют и обеспечивают требование; в случае обеспечения требования закладом веритель обязан передать поручителю заложенную вещь (ст. 2566); сохранить в целости залоги и иные обеспечения главного обязательства под угрозой ответственности за убытки (причем здесь речь идет в том числе и об обеспечениях, установленных после заключения договора поручительства).
Очевидно, что нарушение кредитором (верителем) своих обязанностей могло повлечь последствия двух видов: 1) прекращение поручительства либо 2) возмещение убытков при сохранении поручительства. На наш взгляд (возможно, определяемый современным законодательством), более логичным было бы считать в подобной ситуации поручительство прекращенным. Однако разработчики проекта ГУ, обсуждавшие данную проблему, остановили свой выбор на последствиях в виде возмещения верителем причиненных убытков. Высказанные членами комиссии аргументы в пользу выбора не представляются убедительными: «Иногда отказ верителя от обеспечения или вообще уничтожение оного по вине верителя могут не повлиять на интересы поручителя или повлиять незначительным лишь образом, так что правило о прекращении поручительства в данном случае было бы слишком формальным и несправедливым в отношении верителя. Наоборот, принятое проектом правило вполне соответствует взаимным интересам поручителя и верителя. Веритель отвечает перед поручителем настолько, насколько в действительности имел место убыток; поручитель же не должен рассчитывать на что-нибудь сверх этого» [756] .
756
Гражданское Уложение: Проект. Том второй. С. 1191.
Из остальных детальных правил, регламентирующих договор поручительства, остановим свое внимание на одной из норм о прекращении поручительства, в известной степени перекликающейся с действующим законодательством.
Наряду с прекращением главного обязательства, которое являлось безусловным основанием прекращения поручительства, поручитель освобождался от ответственности и в том случае, когда имели место изменение главного обязательства, отсрочка в его исполнении либо замена его новым обязательством без согласия поручителя (ст. 2571). Прекращение поручительства в данном случае объяснялось тем, что поручитель должен быть освобожден от ответственности, ибо то обязательство, по которому он поручался, перестало существовать, а по отношению к новому он не принял на себя никаких обязательств [757] .
757
Гражданское Уложение: Проект. Том второй. С. 1194.
В советский период (в особенности в последние
758
Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 181.
759
Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР / Под ред. С.Н. Братуся, О.Н. Садикова. М., 1982. С. 249.
Вместе с тем к безусловной заслуге и ГК 1922 г., и ГК 1964 г. следует отнести сохранение (и даже некоторое развитие) гражданско-правового института поручительства, несмотря на крайне редкое применение регламентирующих его норм. Что касается практического применения поручительства в хозяйственном обороте в качестве способа обеспечения исполнения обязательств, то в этих целях был разработан и внедрен в законодательство некий суррогат поручительства – гарантия, приспособленный к плановой централизованной экономике.
В ГК 1964 г. предусматривалось применение гарантии, выдаваемой одной организацией в обеспечение погашения задолженности другой, если иное не было предусмотрено законодательством Союза ССР и РСФСР, при этом определение гарантии как особого способа обеспечения исполнения обязательства отсутствовало, и в то же время на этот способ обеспечения исполнения обязательств распространялись почти все правила Кодекса о поручительстве, в том числе и ст. 203 ГК 1964 г., в которой содержалось определение поручительства (см. ст. 210 ГК 1964 г.).
Однако имелись и определенные особенности, отличающие гарантию от поручительства. Во-первых, в соответствии со ст. 210 ГК 1964 г. гарантия могла быть выдана только организацией, а из содержания ст. 186 ГК 1964 г. следовало, что таким способом, как гарантия, могли обеспечиваться лишь обязательства между социалистическими организациями. Более того, согласно постановлениям правительства, действовавшим в тот период, в качестве гаранта мог выступать только орган, вышестоящий для организации должника [760] .
760
См., например: СП СССР. 1965. №21. Ст. 156.
Во-вторых, гарантия служила способом обеспечения лишь для узкого круга денежных обязательств в случаях, предусмотренных Правительством СССР и банковскими правилами. На практике гарантия использовалась лишь для временного восполнения за счет банковской ссуды недостатка собственных оборотных средств предприятий либо для получения банковской ссуды плохо работающими предприятиями, переведенными в связи с этим на особый режим кредитования. Во всех случаях субъектный состав правоотношений по гарантии оставался неизменным: в качестве кредитора выступал банк, обслуживающий должника; в качестве гаранта – его вышестоящий орган, также являвшийся клиентом банка, выдавшего ссуду должнику.