Догра Магра
Шрифт:
Я не мог сдержаться и не поглядеть в окно на Итиро Курэ, который стоял улыбаясь в углу площадки «Клиники свободного лечения». Однако в этот момент боль в голове снова дала о себе знать и как-то странно запульсировала.
Доктор Масаки, стоявший передо мной, опять выпустил большой клуб дыма.
— Что ж… Кажется, ты можешь разрешить эти сомнения…
— Не могу, — четко проговорил я и схватился за голову… Мне было так же паршиво, как и утром, когда я проснулся.
— Ты должен их разрешить. Иначе никак. Или останешься безымянным бродягой.
Меня переполняли чувства.
— Профессор, прошу вас, скажите, пожалуйста… Если со мной случится что-нибудь страшное, я точно умру…
— Ну, не будь слабаком! Ха-ха-ха-ха. Не надо так меняться в лице, я тебе все расскажу.
— Прошу, откройте, кто я…
— Погоди… Прежде чем ты это узнаешь, пообещай одну вещь…
— Что… пообещать?
Доктор Масаки сделался серьезным, сглотнул дым, который собирался выдохнуть, и посмотрел мне в лицо.
— Точно обещаешь?
— Точно. Обещаю все что угодно!
На лице доктора Масаки снова появилась присущая ему ироническая усмешка.
— Ну-с, обещай, что выслушаешь меня в полном спокойствии и убеждении, что не являешься Итиро Курэ. В общем, тут нет ничего сложного. Просто будь в этом уверен — и все. А я расскажу тебе совершенно восхитительную историю о психической наследственности Итиро Курэ. Но обещаешь ли ты дослушать ее до конца, каким бы пронзительным, каким невозможным ни показалось тебе ее содержание?
— Обещаю.
— Потом, по окончании моего рассказа, ты должен будешь, отринув всякие сомнения, записать его и опубликовать вместе с завещанием. Таков твой долг перед человечеством! Понял ли ты это и поступишь ли так, даже если моя история покажется тебе ужасной до трепета?
— Клянусь!
— Хм… И еще кое-что. Если все пойдет как надо, тебе, разумеется, придется жениться на девушке из палаты № 6. Освободишь ли ты ее от проклятия, которое терзает ум и душу несчастной? Исполнишь ли ты этот долг?
— А это… мой долг?
— Решай уж сам, когда придет время… В общем, для того чтобы объяснить, каким образом боль из головы Итиро Курэ перекинулась на твой лоб, потребуется пять минут.
— Всего лишь?!
— Да. В основе этого принципа лежит такая простая логика, что тут и младшекласснику все ясно! Мне и разъяснять ничего не потребуется. Ты просто отправишься в определенное место и пожмешь кое-кому руку. Тогда, согласно моему прогнозу, молниеносно сработает замечательный психиатрический эффект: ты вымолвишь «Ого… вот кто я такой!» и сразу же упадешь в обморок. Или, быть может, это случится еще раньше, до рукопожатия…
— А нельзя ли так сделать прямо сейчас?
— Нельзя. Ни в коем случае! Узнав правду теперь, ты запутаешься еще больше, и весь мой эксперимент пойдет прахом. Как я и говорил, этот опыт не следует проводить до того, пока я собственными глазами не увижу, что ты усвоил все факты и готов записать их, а затем опубликовать. Ну как? Понял меня? Обещаешь?
— Да, обещаю…
— Хорошо. Тогда начнем. Разговор, впрочем, стал непростым… Подойди-ка сюда.
Доктор Масаки подтащил меня
Сцена за окном скрылась из поля моего зрения, и я будто избавился от тяжелой ноши, однако мрачных сомнений в голове возникало все больше, и сомнения эти запутывались…
— Что ж… Дело становится чертовски сложным… — сказал доктор Масаки и развязным движением поставил локти на стол. Он оперся подбородком на ладони и, зажав сигару в зубах, с хитрецой глянул на меня. — Кстати, отложим пока вопрос о твоей персоне. Скажи, что ты думаешь о девушке, которую видел сегодня утром?
Я захлопал глазами, будто не понимая смысла вопроса.
— Что я думаю?
— Красавица, не правда ли?
Этот неожиданный, словно удар под дых, вопрос не мог не привести меня в замешательство. В голове, словно мошки, зароились большие и маленькие вопросительные знаки, а когда они исчезли, перед глазами замелькали черные влажные глаза… маленькие алые губки… темные длинные брови полумесяцем… покрытые нежным пушком уши… Я ощутил теплоту в затылке и машинально отер платком лицо. По телу разливалось послевкусие виски, которым меня напоили, когда я чуть не грохнулся в обморок. Лицо мое пылало.
Доктор Масаки кивнул, все так же с хитрецой улыбаясь.
— Хм… Ну-ну. Только пресыщенный развратник, импотент из «Восьми псов» или «Речных заводей» [113] , остался бы равнодушным при упоминании такой красавицы. Расскажи, какие у тебя возникают мысли?
Признаться, записывать то, о чем я тогда думал, совсем не хотелось бы, однако кривить душой я не могу, ведь благодаря этому вопросу я заметил, что с утренней встречи мои чувства к той девушке совсем не изменились. Меня лишь поразила ее невероятная красота и зловещая невинность. Я хотел, чтобы она пришла в себя, хотел вызволить ее из больницы, хотел, чтобы она встретилась с тем, кого так жаждала увидеть. Являлось ли это метаморфозой прежней любви? У меня не было времени подумать. Нет… В глубине души я считал, что подобные мысли могут оскорбить ее, и старательно отгонял их от себя.
113
«Восемь псов» — см. выше. «Речные заводи» — китайский классический роман XIV века, повествует о подвигах и приключениях ста восьми «благородных разбойников».
Похоже, доктор Масаки указал на то, чего я стыдился больше всего… Залившись краской и словно окаменев, я прерывисто ответил:
— Ну… мне ее жаль… всего лишь.
Доктор Масаки несколько раз удовлетворенно кивнул. Кажется, он решил, что я влюблен в эту девушку, но у меня не было сил отрицать что-либо. И пока я переживал об этом недоразумении, доктор Масаки несколько раз внимательно кивнул.
— Хорошо, хорошо. Ты думаешь, что она красивая, иными словами, ты влюбился. Сказать иначе будет лицемерием…