Доказательство любви

Милан Кортни

Чтобы что? Сотворить чудо? Вмешаться?

– Ты мне нужна, чтобы все вернуть назад.

Дженни ничего не сказала, лишь повернулась, чтобы подхватить накидку и капор. Она должна была с этим справиться. У Гарета не было других идей относительно будущего своего кузена. И если она не поможет, Нед скатится… скатится по спирали, ведущей в ад, без всякой надежды на искупление.

Однако искупление было нужно не только Неду.

– Идем со мной, – попросил Гарет. – Будь снова мадам Эсмеральдой. Призывай духов. Предсказывай будущее. Меня не волнует, что ты ему скажешь, только останови это.

Глава 18

Несмотря

на то что Гарет в разговоре с ней назвал игорное заведение адом, комната, в которую вошла Дженни, показалась ей весьма непохожей на скопище серы и горящей смолы. В комнате пылал огонь, но он был разожжен в камине – уютное пламя, отделенное от остальной комнаты кованой бронзовой решеткой. Кое-где загорались оранжевые вспышки, когда кто-то поджигал сигару. Однако для ада этого количества дыма и пепла было явно недостаточно. Даже не пахло серой.

Не было здесь ни бесов, ни чертей. Ни демонических надсмотрщиков. Жители его казались скорее грешниками, все как один.

Если это был и ад, то ад, отделанный красной бархатной обивочной тканью. В комнате было не продохнуть от застарелого запаха тошнотворного табака и резкой вони разлитого по стаканам джина. Доносился звон монет и непрерывный гул голосов – их ленивые и протяжные интонации выдавали богатство и годы образования. Джентльмены были заняты чертовски почетной задачей – терять состояния и делать вид, что их это не волнует.

Несмотря на то что в комнате было жарко натоплено, Дженни пробила дрожь. Она могла понять, почему играют моряки, зачем ставят ставки клерки, собирая в складчину свои жалкие квартальные премиальные. Помимо всего прочего, когда тебе нечего терять, случайная победа может изменить жизнь.

Но у этих джентльменов было все – богатство, достаток, семейные связи. Лишь жалкая горсть монет, не глядя бросаемых на стол, могла решить все проблемы Дженни.

Нед сидел, сгорбившись, в углу, окруженный людьми, считавшими себя его друзьями. Его резко опущенные плечи сказали Дженни все, что ей надо было знать. После двух лет знакомства она достаточно хорошо изучила подъемы и падения его настроения. Она помнила веселого, неугомонного Неда. Порывистого мальчишку, которого обычно знала. Здесь же сидел несчастный парень, тот самый, что вошел в ее «кабинет» в первое их знакомство. Суровый. Тихий. Подавленный.

Нед подхватил карты с зеленого сукна, расстилавшегося перед ним. Он уныло уставился на них и вздохнул. Он видел лишь окружавших его джентльменов и уж точно не обращал внимания на происходящее в зале, чтобы заметить Дженни и Гарета, застывших у входа в зал.

Гарет сделал неловкое движение.

– Нед не слушает меня. Должен же он знать, что рушит свое положение в обществе. Он будет на всю оставшуюся жизнь подвергнут всеобщему остракизму, если продолжит вести себя таким образом. Слышала бы ты слова Уара о своей дочери. Ты можешь себе представить, на что способен герцог ради единственного ребенка?

Подняв руку, Дженни прервала дальнейшие объяснения Гарета:

– Я знаю Неда, когда он такой, как сейчас. Он в полном отчаянии. Конечно, он тебя не слушает – он просто не способен сейчас ничего чувствовать.

– Ты можешь это остановить?

– Я

уже сделала это однажды. – Но это была не она. Это была мадам Эсмеральда.

Гарет резко сжал руки в кулак. Потом посмотрел на нее.

– Сделай это опять. Пожалуйста.

Она могла бы снова вернуть мадам Эсмеральду. Она получила бы стабильный доход. У нее были бы независимость и возможность видеться с Гаретом. Мадам Эсмеральда не раз добивалась в прошлом невыполнимого. Она могла бы вывести Неда из этого состояния. Мягкая улыбка, обнадеживающий шепоток на ухо. Всего лишь несколько слов, и Нед опять попадется на ее удочку. Ей только стоило сказать ему, что вся прошлая неделя была испытанием, что ему предназначено было пережить эти горести ради какого-нибудь судьбоносного события.

Но какое место отводилось на этой лживой стезе мадам Эсмеральды для Дженни Кибл? Дженни была простой девушкой с целым набором желаний. Независимость. Любовь. Уважение. Семья. Пара сотен фунтов.

Да кто я такая, чтобы заслужить все это?

Она была лгуньей, шарлатанкой и мошенницей.

– Прежде всего, – задумчиво произнес Гарет, – нам следует избавиться от его друзей. – Он шаркнул ногой. – Сомневаюсь, что мне это удастся. Они меня не слушают.

– Это, – ответила Дженни, протягивая ему раскрытую ладошку, – несложно. Перочинный ножик.

– Что, прости?

– Твой перочинный ножик. Достань его, он мне нужен.

Он не задавал вопросов. Гарет покопался в кармане и извлек оттуда изящный ножичек с тонким полированным лезвием, который однажды использовал Нед, чтобы выпотрошить магический цитрус. Она выхватила орудие из его рук и прошествовала к игорному столу.

Нед по-прежнему сидел безучастный ко всему происходящему. Одной рукой он поддерживал поникшую голову, другой безвольно едва сжимал карты. Он не поднял голову, когда Дженни остановилась напротив его стола, хотя все его друзья так и уставились на нее. Он даже не бросил и взгляда в ее сторону, когда она разгневанно уперлась одной рукой в бок.

Однако он так и подпрыгнул, когда она выхватила карты из его расслабленной хватки. Выражение, появившееся на его лице, было абсолютным непритворным шоком.

– Вы, джентльмены, должно быть, слепы. – Дженни потрясла перед ними картами Неда. – Эти карты крапленые.

Тихий шепоток удивления раздался в ответ на ее утверждение. Остальные сидевшие за столом юнцы недоуменно перевернули карты рубашками к себе. Рот Неда так и оставался открытым. Он был не способен вымолвить ни слова. Дженни положила карты лицевой стороной на стол, чтобы всем было видно, и взяла в правую руку ножик Гарета.

– Я не вижу. Каким образом? – раздался голос слева от нее.

Мужчины, окружившие ее, были лордами и джентльменами, могущественными, богатыми людьми, способными вышвырнуть ее на улицу одним только словом. Однако она не должна была показать ни капли испуга или неловкости.

Дженни вытащила лезвие.

– А вот так. – Она проткнула карты Неда, вонзив лезвие глубоко в стол.

Нед, задыхаясь, уставился на пришпиленные к столу карты.

– Мада… то есть мисс Кибл. Какого черта вы здесь делаете?