Доктор Данилов в МЧС
Шрифт:
Довольно скоро, не прошло и пяти минут, Данилов добрался до заветного окошечка, протянул в него свой паспорт, сказал, что должен пройти медицинскую комиссию и попросил завести карту.
– Долго же вы спите! – удивилась с оттенком неодобрения регистратор – полная блондинка с брюзгливой маской на румяном лице. Щедрый румянец явно имел искусственное происхождение.
– Не понял? – удивился Данилов. – Разве поликлиника не до восьми вечера работает?
– Поликлиника-то работает, – вздохнула регистратор, уже, наверное, уставшая объяснять очевидное непонятливым, – только вот талоны к врачам
«Пожалуй, Елена была права, – с тоской подумал Данилов. – Все поликлиники, за редким исключением, одинаковы».
Вместо амбулаторной карты Данилов получил совет.
– Приходите завтра, лучше к половине восьмого, чтобы не остаться без талонов. И карту сразу откроете.
– Спасибо, – приходить завтра Данилову не хотелось, не ближний свет, да и вообще жаль время терять, – но вы мне, пожалуйста, дайте карту сейчас. Я попробую без талонов.
– Ничего не получится, – регистратор покачала головой, – только зря нервы себе помотаете.
– Ничего, – ответил Данилов. – Попытка не пытка.
– Мое дело предупредить. – Регистратор снова вздохнула, но карту открыла.
«Данилкин Владимир Алексеевич», – прочел Данилов на обложке.
Пришлось задержаться еще на несколько минут, потому что, пока Данилов читал, регистратор занялась следующим по очереди и долго искала по всем стеллажам его карту.
«Как-то тут того… безалаберно», – подумал Данилов.
Настроение, бывшее с утра немного приподнятым, как, наверное, у любого или хотя бы у большинства устраивающихся на работу, безнадежно испортилось.
Данилов начал с лаборатории, тем более что для сдачи анализов талон не требовался. Надо отстоять две очереди: короткую – на сдачу баночки с мочой и длинную – на сдачу крови, и все. Через сорок минут Данилов поднялся к терапевтам.
Третий этаж гудел как потревоженный улей. Возле каждой двери, за исключением дверей туалетов и двух дверей с надписью красным по белому: «Служебное помещение», волновался и пререкался народ. Причина у всех была одна и та же, которая существует во всех амбулаторных учреждениях, где есть прием по записи или по талонам: часть очереди хочет пройти к врачу во время, указанное на талоне, а другие, талонов не имеющие (например те, кому назначен повторный прием, или те, кто пришел с острыми заболеваниями), стоят за то, чтобы прием велся в порядке живой очереди. Понять можно и тех, и других, ведь каждый прав по-своему. Счастливым обладателям талонов нет дела до очереди, а стоящим в очереди нет дела до талонов.
Время от времени из кабинетов высовывались люди в белых халатах и рявкали:
– Тише! Вы мешаете работать!
Наиболее интеллигентные люди говорили немного мягче:
– Тише, пожалуйста! Вы мешаете работать!
Но глаза при этом грозно сверкали у всех. Очередь испуганно умолкала, но спустя две-три минуты кто-то, самый отчаянный, произносил: «Но это же несправедливо, мы с самого утра тут стоим» или же: «По-вашему, мы зря еще до открытия за талонами стояли?» – и все начиналось по новой.
«Найди три отличия от районной поликлиники», – обреченно велел себе Данилов и нашел целых четыре.
Во-первых, поликлиника была отремонтирована и обставлена лучше обычных
Во-вторых, такого количества людей в форме среди пациентов в районных поликлиниках не увидишь.
В-третьих, обращала на себя внимание ослепительная белизна медицинских халатов и колпаков. Чувствовалось, что в поликлинике царит культ чистого халата. Хорошее, в общем-то, дело: аккуратный вид медика подсознательно вызывает у пациента не только расположение, но и доверие.
В-четвертых, тут не пахло поликлиникой, не было того специфического запаха медицинского учреждения, главным компонентом которого является аромат хлорной извести, в просторечии именуемой хлоркой.
– Вперед! – негромко скомандовал самому себе Данилов и начал искать кабинет заведующего отделением.
Расчет его был прост: врачи, осаждаемые пациентами, могут отказать коллеге, пришедшему на медкомиссию без талона. Заведующий или заведующая отделением в силу своей административной сознательности отказать в решении проблемы не должны. Или талончики из какого-нибудь своего загашника выдадут, или же распорядятся, чтобы Данилова принимали без талонов. В подобном случае талоны было бы уместно выдавать прямо с направлением и памяткой сразу же в отделе кадров. Или хотя бы предупреждать.
Данилов достал из кармана джинсовой куртки полученную вчера памятку, перечитал ее еще раз, но так и не нашел ни слова о том, что для прохождения медкомиссии надо предварительно запастись талонами. Помянув про себя недобрым словом тех, кто печатает неполные памятки и выдумывает глупые порядки, Данилов сложил бумажку, сунул ее обратно в карман и как раз в это мгновение увидел табличку «Заведующая терапевтическим отделением к.м.н. Павликова Ирина Александровна».
На банкетке возле двери сидело всего трое человек: пожилой лысый мужчина, на коленях которого лежала амбулаторная карта толщиной едва ли не с телефонный справочник, мужчина помоложе с потертым кожаным портфелем и женщина лет сорока, уткнувшаяся в книгу с яркой, канареечного цвета, обложкой.
– Скажите, пожалуйста, кто последний к заведующей? – спросил Данилов.
– Я, – ответила женщина, не отрываясь от чтения.
– Буду за вами.
– Направление у Тамары Юрьевны подписали? – строго спросил дедок с толстой картой.
– Простите, не понял?
– Без подписи Тамары Юрьевны Ирина Александровна разговаривать с вами не станет. Развернет обратно.
– У меня другой вопрос, – ответил Данилов.
– А с другим вопросом она вас тем более развернет! – Собеседник заулыбался, словно сообщил нечто приятное. – До часу Ирина Александровна принимает только тех, кто на комиссию.