Доктор Данилов в поликлинике или Добро пожаловать в ад!
Шрифт:
— И правильно! А что, у нас сегодня разгрузочный день? — Данилов удивился, потому что Елена обычно пила кофе после ужина, а не до. — Или просто захотелось взбодриться?
— Если я признаюсь тебе, что я сделала сегодня по дороге домой, то ты меня убьешь или бросишь, что еще хуже! — сказала Елена.
— Я сегодня добрый, — обнадежил Данилов. — Разве по тому, что я играл, это не ясно? И потом – повинную голову меч не сечет, так что рассказывай смело!
— Я заехала в «Макдоналдс» и съела четыре чизбургера!
— Всего-то? А я-то думал, что ты съела пять! — рассмеялся Данилов,
— Приперло, представляешь? — Елена поставила перед ним чашку с кофе и сама тоже села. — Лопала и ругала себя, ругала и лопала. Как смогла удержаться от молочного коктейля – сама не знаю.
— Денег, наверное, не хватило?
— Типа того.
— Забыл рассказать тебе, что у нас сменился главный врач! — спохватился Данилов. — Старого уволили за то, что перед Восьмым марта одно из терапевтических отделений напилось на работе в полном составе, а на его место поставили заместителя по медработе.
— Для тебя это хорошо или плохо?
— Однофигственно, — ответил Данилов. — Ты же знаешь мой принцип: «Администрация сама по себе, а я сам по себе»…
Через неделю Данилов понял, что он ошибался. Литвинова искренне считала его «человеком Загеройского» и не могла от него не избавиться. Закон джунглей – не стоит держать при себе людей, близких прежнему руководству. Мало ли что, мало ли какую свинью они могут подложить.
Загеройский принял на работу Данилова и сразу же послал его учиться только потому, что уже отчаялся найти нормального физиотерапевта, но Литвинова была убеждена, что Данилова и бывшего главного врача связывают какие-то личные отношения.
Не испытывая к Данилову личной неприязни, она решила поговорить с ним начистоту до начала «активных действий по выживанию». Действия эти были просты, можно даже сказать – примитивны. Доставать разнообразными проверками, изводить придирками и даже малейшие недочеты раздувать до уровня значимых нарушений. Рано или поздно до сотрудников доходит, что дело не в их работе и не в их квалификации, а в них самих, и они уходят.
Пригласив Данилова к себе, Надежда Семеновна заявила ему без обиняков:
— Я прошу вас, Владимир Александрович, понять меня правильно. Ничего личного, как принято говорить в наше время, это всего лишь бизнес. Мне кажется, что мы с вами навряд ли сработаемся. Я не хочу углубляться в мотивы, к вашей работе они никакого отношения не имеют, но я бы была вам очень признательна, если бы вы начали активно искать другое место работы. Можете смело давать мой телефон – я буду рекомендовать вас с самой лучшей стороны.
Данилов все понял сразу и почувствовал к новому главному врачу нечто вроде признательности. Молодец тетка – взяла да и выложила все как есть начистоту, не стала начинать с интриг и придирок. Так лучше, потому что проще и честнее.
— Я не говорю вам: «Уходите прямо сегодня», — добавила Надежда Семеновна, — я прошу вас начать поиски нового места работы и не растягивать их надолго. Мы договоримся по-хорошему, Владимир Александрович?
— По-хорошему всегда легко договариваться, — Данилов не смог удержаться от улыбки. — Я вас понял, Надежда Семеновна, и буквально завтра же начну искать себе новое место.
— Я надеюсь,
— Скажу вам честно – у меня изначально не было намерения работать в поликлинике. Просто я хотел переквалифицироваться в физиотерапевты и, сложилось так, что Антон Владимирович любезно предоставил мне эту возможность. Разумеется, я считал себя обязанным отработать за это какое-то время, ну, не меньше года, во всяком случае. Если же главный врач хочет, чтобы я ушел – я спокойно уйду, не вопрос. Так что ни о каких обидах не может быть и речи.
— Я буду рекомендовать вас не только как хорошего специалиста, но и как вменяемого сотрудника, — пообещала Надежда Семеновна, не надеявшаяся на столь скорое и столь мирное решение вопроса. Ей казалось, что Данилова придется долго уговаривать, может быть, даже запугивать. — Спасибо вам, Владимир Александрович! А причиной ухода мы будем считать то, что вам тесно в рамках обычной поликлиники и хочется профессионального роста.
— В сущности, так оно и есть, — ответил Данилов.
— А на прощанье я вам выпишу хорошую премию!
— Спасибо, Надежда Семеновна, — поняв, что разговор окончен, Данилов встал. — Можете не сомневаться – дольше месяца я у вас не задержусь.
«Сегодня – мой день», — подумала Надежда Семеновна после ухода Данилова и пригласила к себе заведующую женской консультацией. Разговор с Полиной Викентьевной по определению не мог получиться таким гладким, как с Даниловым, но тем не менее от нее тоже стоило избавиться поскорее. Для собственного же спокойствия. У Надежды Семеновны уже была припасена адекватная замена Шишовой – сорокалетняя доктор Краснопольская, работавшая в женской консультации уже седьмой год и замещавшая заведующую во время отпусков и сидений на больничном.
Договариваться с Полиной Викентьевной по-хорошему было бессмысленно – не поймет, да еще расценит миролюбие как проявление слабости и начнет сыпать угрозами. На угрозы Шишова была большая мастерица.
— Полина Викентьевна, я на днях имела по поводу вас очень неприятную беседу с Медынской, — солгала Литвинова. — Слухи о вашей, так сказать, доброте, ну, вы меня понимаете…
— Не понимаю, Надежда Семеновна, но продолжайте.
— Как это – не понимаете?! — возмутилась Литвинова. — Ладно, тогда я скажу более прямо. Медынской известно, что вы превратили женскую консультацию в свою частную лавочку, где делаете все, что вам вздумается. Элла Эдуардовна так прямо и сказала, что с нашей поликлиники хватит и невропатолога Маняки, незачем ждать, пока и вас возьмут, как она выразилась, «на горячем»…
— Что значит «на горячем»?
— Это означает «с поличным», Полина Викентьевна. Ну что вы в самом деле!
— Это возмутительно! — взвилась Шишова. — Взять и поверить досужим сплетням, да не просто поверить, а на их основании делать какие-то выводы! У вас есть что-то, кроме сплетен и слухов, что вы можете поставить мне в вину? Есть доказательства?
— Мне кажется, Полина Викентьевна, что доводить до доказательств совсем не в ваших интересах, — мягко и даже как-то вкрадчиво сказала Надежда Семеновна. — Ведь мы с вами понимаем, что этот дым, он ведь не без огня…