Доктор Данилов в роддоме, или Мужикам тут не место
Шрифт:
Взяв на посту историю болезни, Данилов прочел ее прямо там, не заходя в ординаторскую. Утреннее оживление ему не мешало, он попросту не обращал внимания на то, что творилось вокруг.
Генварская Светлана, тридцать четыре года, москвичка, социальный работник, замужем, детей нет, плановая госпитализация по направлению поликлиники… Киста правого яичника. Информированное согласие на операцию вклеено, есть и информированное согласие на наркоз. Клюквин педант, все делает своевременно.
Киста — это полость, ограниченная капсулой и заполненная жидкостью.
Данилов заглянул в ординаторскую, понадеявшись на то, что доктор Подвыготская, которой предстояло оперировать пациентку, окажется на месте, но напрасно. В ординаторской было пусто, все ушли на конференцию.
Пришлось идти знакомиться с больной без предварительной беседы с коллегой.
В шестьсот десятой палате из трех коек было занято две. На одной лежала худая, коротко стриженная брюнетка, слегка похожая на французскую актрису Одри Тоту, а на другой — рыхлая полная блондинка. Брюнетка читала книгу в яркой обложке, а блондинка разговаривала по мобильному телефону. Говорила она тихо, почти шепотом.
— Здравствуйте, кто из вас Генварская?
— Я, — отозвалась брюнетка, захлопывая книгу и садясь на кровати.
Блондинка продолжала беседу, никак не отреагировав на появление Данилова.
— Меня зовут Владимир Александрович, я буду давать вам наркоз.
— Ой, а вы ничего не перепутали? У меня был другой анестезиолог, милый такой дядечка. Анатолий Никитич…
— Анатолий Николаевич. Он приболел, поэтому сегодня вами буду заниматься я. Возражений нет?
— Нет, конечно.
— Тогда начнем!
Данилов переставил стул, стоящий у окна к кровати своей пациентки. Та начала развязывать пояс на халате.
— Подождите пока, — остановил ее Данилов. — Сначала мы с вами побеседуем.
Он сел и первым делом спросил:
— К операции как, готовы?
— Не ужинала и не завтракала. Только стакан воды на ночь и стакан утром. Негазированной…
— Это хорошо, — похвалил Данилов. — А как общий настрой?
— Бодрый.
— Превосходно, Светлана Максимовна. Тогда перейдем к вашему прошлому. Чем болели раньше?
— Детские инфекции. Ангины. Оэрзе. — Пациентка виновато улыбнулась, словно сожалея о том, что больше никаких заболеваний назвать не может.
— Больше ничего?
— Нет.
— Операции были?
— Гланды вырезали в семь лет.
— Аллергия? Непереносимость к лекарствам?
— Нет, ничего…
Выяснив все, что ему было нужно, Данилов перешел к осмотру. Все было нормально. Слегка учащенный пульс можно было отнести за счет обычного предоперационного волнения.
— Вам про операцию рассказали? Что произойдет и как…
— Да, да! — закивала пациентка,
Очень важно заранее подробно обсудить с пациентом операцию, а также возможные риски и осложнения. Неплохо, чтобы пациенты имели представление о продолжительности восстановительного периода после операции. Это помогает правильно спланировать распорядок жизни.
— Хорошо, Светлана Максимовна. — Данилов встал. — Промоем вам для надежности желудок, сделаем укол и повезем в операционную. Не отлучайтесь, пожалуйста, из палаты.
— А я договаривалась с Александром Николаевичем, чтобы мне желудок шлангом не промывали, — заволновалась Генварская. — Я его сама промою, при помощи воды из-под крана и двух пальцев. Я пробовала однажды проглотить шланг на гастроскопии, но не смогла. Потеряла сознание.
— А вы хорошо промоете? Как минимум троекратно?
Данилов предпочитал делать промывание желудка по правилам — с зондом, но настаивать не стал. Если пациентка ничего не ела более двенадцати часов, то можно обойтись и упрощенным вариантом.
— Пять раз промою! — заверила Генварская. — Все будет в лучшем виде. Мне Анатолий Николаевич объяснил, почему желудок должен быть пустым.
— Будь по-вашему, — согласился Данилов. — Только воду пить до тех пор, пока из ушей не польется. И не меньше трех раз!
Оживленную дискуссию он услышал сразу, как только вышел в коридор: в ординаторской отделения гинекологии доктор Подвыготская обсуждала с коллегами подготовку ко встрече Нового года, до которого оставалось всего два дня. Прервав обсуждение на несколько минут, она переговорила с Даниловым по поводу предстоявшей операции, а затем вернулась к праздничной теме.
Данилов спустился в свое отделение, наскоро выпил чашку крепкого кофе, сообщил медсестре Ире перечень того, что потребуется для наркоза, ознакомил ее с планом действий и вместе с ней вернулся в гинекологию за пациенткой.
Подвыготская вместе с ординатором Ниной Полосухиной уже мылась к операции. Рядом с маленькой Ниной высокая и плечистая Подвыготская казалась великаншей. «Неплохой эстрадный дуэт мог бы получиться», — подумал Данилов.
Генварская держалась молодцом: с любопытством смотрела по сторонам, но не истерила и с вопросами не приставала.
— Все будет хорошо, — обнадежил ее Данилов. — Перебирайтесь на стол.
— А я не упаду?
— Мы вас пристегнем, видите, вот этими ремнями.
Вообще-то эластичными ремнями оперируемых фиксируют к столу не для того, чтобы они не упали, а для того, чтобы они не дергались, начав испытывать боль во время операции. Бывает, что обезболивание проходит раньше времени.
Данилов установил пациентке подключичный катетер и влил в него виадрил, препарат для вводного наркоза. Спустя минуту пациентка заснула. Данилов интубировал ее и подключил к аппарату. С минуту понаблюдал за показаниями монитора, измерил давление, поочередно приподнял веки, чтобы посмотреть на зрачки, проверил рефлексы…