Доктор Кровь
Шрифт:
На девушку моя тирада произвела эффект тяжелого гидравлического молота. Ее плечи поникли под огромной тяжестью свинцовой судьбы. Маленькая человеческая трагедия. Что может быть банальнее и страшнее.
Я посмотрел в ее зеленые глаза – девушка за эти несколько минут словно бы повзрослела на несколько лет. Она отнеслась ко всему, что услышала, со спокойной обреченностью смертельно больного человека.
Черный зрачок дульного среза уставился прямо в зеленые глаза незнакомки. Осталось сделать два движения пальцами: большой палец отжимает рычажок предохранителя вниз, а указательный – плавно нажимает на спусковой крючок.
И
Конец еще одной маленькой человеческой трагедии.
Глава 9
Alea jacta est [18]
Серебряные патроны вылетали из пистолета. Клац. Клац. Клац. Стальные цилиндрики со звоном катились по полу. Я остервенело дергал затвор, а из выбрасывателя сыпались патроны. Девушка удивленно уставилась на меня. Она ожидала совершенно иной развязки.
Что заставило меня изменить страшное в своей однозначности решение? Это не было «озарением» или какой-то «вспышкой». Просто все, о чем я думал все это время, обрело форму и смысл – в конкретном поступке. Я не хотел ее убивать.
18
Жребий брошен ( лат.) – эти слова произнес Гай Юлий Цезарь, перейдя пограничную реку Рубикон и вторгшись войной в земли галлов.
Эта девочка и так натерпелась и уже практически похоронила себя. Судите сами: сначала на нее нападает кровожадный монстр, потом она впадает не то в горячку, не то в летаргию. А потом такой вот «жизнерадостный» субъект, как я, объявляет ей, что она и сама превратится в такое же страшное чудовище. И как с этим жить? Или – как умирать?
Может, я не хотел убивать то человеческое, что потерял в себе, и то, что оставалось еще в ней. Она перестала быть для меня человеком – только объектом исследований, абстракцией. Без имени, без прошлого – и без будущего. Так в гитлеровских концлагерях людей лишали имени и фамилии, присваивая номер. Номер вычеркнуть легче, чем уничтожить живую душу со всеми ее надеждами, страстями, памятью о прошлом и мечтами о будущем. Невольно и я стал соучастником тех эсэсовцев, что пытали людей, превращая их в объекты бесчеловечных экспериментов.
– Как тебя зовут? – этот вопрос разрушил черную магию обезличенности чисел.
– Кира.
– Интересное имя!..
– Родителям нравился писатель-фантаст Кир Булычев, вот и назвали в честь него.
– Да уж… А ты сама фантастику любишь?
– Конечно. Особенно о вампирах, – горько усмехнулась девушка, обретшая имя.
– А где сейчас твои родители?
– В Стокгольме, преподают в университете. Отец – квантовую физику, а мама – русскую литературу.
– Понятно… Кофе хочешь?
– Ага, а ты мне туда что-нибудь подмешаешь, да? Чтоб не мучилась?..
Господи, ну кто поймет этих женщин! Предлагаешь кофе, хочешь выглядеть перед ними галантно, а они начинают выдумывать невесть что. Я выразительно щелкнул клавишей затворной задержки «макарыча». Затвор клацнул вхолостую. Все патроны валялись на полу.
– Девочка моя, если бы я хотел, ты бы уже была мертва. Серебро на данной стадии еще не смертельно, но, облеченное в обтекаемую форму пуль весом пятнадцать граммов, будет так
– Из твоей вдохновенной речи я поняла, что убить ты меня уже и так мог, – вымученно улыбнулась Кира. – От кофе не откажусь. Только желательно меня отвязать от этого проклятого стола.
– Извини, – я снял серебряные цепи и эластичные ремни с серебряными нитями. – Да, и… Туалет и ванная – направо по коридору.
Кира вышла из ванной посвежевшая, в пушистом банном халате, вытирая иссиня-черную волну роскошных волос.
– Ну, и где твой кофе?
– Тебе сахара сколько?
– Две ложечки и шоколадку.
Мы сидели на кухне и пили кофе с шоколадкой. Кира улыбалась, шутила, на ее щеках играл легкий румянец, полные алые губы – воплощенная чувственность. Она красива, умна, иронична. И несчастна. Хоть девушка и смирилась со своей природой, но не верила мне. А я не верил ей. А как можно верить вампиру?
Кира рассказывала очередную смешную историю из своей студенческой жизни. Но внезапно на середине фразы ее скрутило, и она вырвала все то немногое, что успела съесть. Она упала: судороги искривили ее лицо, голова билась об пол, руки и ноги хаотично двигались. Изо рта шла розовая пена.
Твою мать! Я метнулся за аптечкой и вкатил девушке лошадиную дозу миорелаксанта. Судороги постепенно сошли на нет. Я подхватил ее на руки и положил на диван в соседней комнате. Многофункциональный операционный стол пока подождет: у девушки есть имя, а не номер подопытного объекта.
Киру нужно было спасать. Судороги означали только одно: процесс трансформации шел медленно, но неуклонно. Я воткнул иголку системы переливания крови себе в вену и начал с силой сжимать и разжимать кулак. Темно-вишневая струйка крови, пульсируя в такт ударам сердца, полилась в стеклянный отградуированный флакон. Обычно доноры сдают по триста пятьдесят – четыреста двадцать миллилитров за один раз. И при этом негативных последствий не наблюдается. Может возникнуть легкое головокружение… Ничего, пара бокалов моего любимого «Рубина Херсонеса» стимулируют процесс кроветворения.
А пока нацедим стакан иного вина. Я покосился на закованную в серебряные цепи Киру.
Она спала. Мерно вздымалась высокая и такая соблазнительная грудь, легкая волна длинных волос цвета воронова крыла разметалась по белой накрахмаленной подушке. Чувственные алые губы изогнулись в мечтательной полуулыбке. Невинные грезы ребенка… Вот только идиллию портили аккуратные фарфорово-белые клыки, чуть выпирающие из такой привлекательной пасти.
Перелив кровь из флакона в «советский» граненый стакан, я осторожно похлопал по щеке «вампирессы поневоле». И едва успел отдернуть руку от клацнувших в миллиметре аккуратных зубок. Да, это мне к стоматологу надо, но не ей…
– Извини, Игорь, я не хотела, – смущенно сказала она.
– Ничего, бывает, – усмехнулся я. Ирония – это единственное, что помогает держать рассудок в узде в таких поганых ситуациях, как эта. – Выпей, тебе это нужно.
– Нет! – она отшатнулась от целого стакана крови. С такой вкусной розовой пенкой…
– Что значит нет?
– Я не буду пить кровь. Это мерзко…
Вот блин! Ну, как можно понять этих женщин?! С обычными проблем дохрена, а уж с новообращенными вампирами… Интересно, у них ПМС бывает?