Доктор Сон
Шрифт:
Сейчас вид у него был до крайности озабоченный.
Роуз сидела на диване в брюках капри и простом белом бюстгальтере, курила сигарету и смотрела третий час информационной программы «Сегодня» на большом настенном телевизоре. Это был «легкий» час, когда на экране появлялись знаменитые повара, а также актеры, рекламировавшие свои новые фильмы. На затылке Роуз красовался цилиндр. Папаша Ворон знал ее дольше, чем живут лохи, но до сих пор не мог постичь, какая магическая сила удерживает на месте шляпу, которая по всем законам тяготения должна упасть.
Она взяла пульт и приглушила звук.
– Ба, да это сам Генри Ротман! Выглядишь очень аппетитно,
Это была шутка, но лоб Папаши нахмурился еще сильнее, и Роуз поняла, что случайно попала в цель. Она выключила телевизор и тщательно затушила сигарету, выигрывая время, чтобы он не заметил, насколько она встревожена. Когда-то Истинных насчитывалось более двухсот. Вчера в их рядах был сорок один человек. Если она не ошиблась, сегодня стало на одного меньше.
– Томми Грузовик, – сказал Ворон. – Во сне. Вышел из цикла всего раз, и конец. Почти не мучился. А это происходит чертовски редко, как ты прекрасно знаешь.
– Орех успел посмотреть его?
Пока еще было на что смотреть, мысленно добавила она. Грецкий Орех, который по водительским правам и кредитным карточкам официально именовался Питером Уоллисом из Литл-Рока в Арканзасе, был штатным лекарем Истинного Узла.
– Нет, все произошло слишком быстро. С ним была Толстуха Мэри. Томми разбудил ее, когда начал трястись. Она подумала, что ему опять приснился дурной сон, и саданула в бок локтем… Но только ее локоть угодил в пустую пижаму. Вероятно, это был сердечный приступ. Томми недавно подцепил сильную простуду, и Орех считает, что она дала осложнение. К тому же, ты знаешь, этот придурок все время дымил как паровоз.
– Но у нас не бывает сердечных приступов, – возразила она, а потом с неохотой добавила: – Хотя и простуды нас тоже обычно не берут. Однако в последние дни он действительно чихал и кашлял. Бедный старый ТГ.
– Да, лучше не скажешь: бедный старый ТГ. Орех говорит, что не сможет сделать никаких определенных выводов без вскрытия.
Которого не будет. Потому что от тела вообще ничего не осталось.
– Как Мэри отнеслась к случившемуся?
– А как ты думаешь? Ее сердце разбито на хрен. Они ведь жили вместе с тех самых пор, когда Томми Грузовика еще звали Томми Телегой. Почти девяносто лет. Это она выхаживала его после Трансформации. Дала ему первую порцию пара на следующее утро. А сейчас говорит, что хочет покончить с собой.
Роуз мало что могло шокировать, но эта новость пробила даже ее броню. В Узле еще никто и никогда не совершал самоубийства. Ведь жизнь и составляла, так сказать, главный смысл их жизней.
– Скорее всего это просто женский треп, – попытался успокоить ее Папаша Ворон. – Вот только…
– Что?
– Ты права, простуды нас обычно не берут, но за последние недели их случилось сразу несколько. В основном ограничивалось легким насморком, который быстро проходил. Орех говорит, что это может быть связано с недоеданием. Хотя это только предположения.
Роуз сидела, в задумчивости постукивая пальцами по своей обнаженной грудной клетке и глядя на темный прямоугольник телевизора. После паузы она сказала:
– Вынуждена согласиться, что пища в последнее время стала несколько скудной, но мы взяли изрядное количество пара в Делавэре всего месяц назад, и Томми тогда чувствовал себя превосходно. Выглядел молодцом.
– Все верно, Роузи, но только парень из Делавэра дал не так
Она не рассматривала вопрос с подобной точки зрения, но Ворон был прав. Если верить водительским правам того юноши, ему уже исполнилось девятнадцать. Пик выработки пара он давно миновал – обычно этот период приходится на половое созревание. Лет через десять он превратился бы в совершенно обычного лоха. Или даже через пять. Да, попировать им не довелось. Но ведь нельзя все время питаться только отборными кусками мяса. Порой приходится довольствоваться бобами и тофу. Они помогают укрепить тело и душу, чтобы дождаться следующей тучной коровы.
Вот только для Томми Грузовика бобов и тофу оказалось маловато.
– В прежние времена пара было куда больше, – с грустью заметил Ворон.
– Не городи чепухи. Послушать лохов, так пятьдесят лет назад люди были добрее. Это миф, и я не хочу, чтобы ты его распространял. Наши и без того уже на нервах.
– Уж ты-то знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать: я не собираюсь сеять панику. Но только, извини, я не считаю это мифом. Сама подумай. Пятьдесят лет назад всего было больше – нефти, зверей в лесах, пахотной земли, чистого воздуха. Встречались даже честные политики.
– И еще какие честные! – воскликнула Роуз. – Помнишь Ричарда Никсона? Короля лохов?
Но ей не удалось сбить его. Ворону могло не хватать стратегического мышления, однако упрямства и упорства ему было не занимать. Потому он и стал ее помощником. К тому же он мог оказаться прав. Кто посмел бы авторитетно утверждать, что число людей, способных производить питательное вещество, насущно необходимое Истинным, не снизилось, как поголовье тунца в Тихом океане?
– Самое время открыть одну из канистр, Роузи. – Он заметил, как округлились ее глаза, и поднял руку, чтобы пресечь возражения. – Все молчат, но только об этом и думают.
Роуз не имела оснований не доверять его словам. Да и сама по себе мысль, что Томми умер от осложнений, вызванных недостатком питания, представлялась ужасающе правдоподобной. Когда пара становилось мало, жизнь усложнялась и теряла вкус. Они не были теми вампирами из старых фильмов ужасов, но столь же остро нуждались в пище.
– Ты помнишь, как давно у нас не было девятого вала? – спросил Ворон.
Они оба прекрасно знали ответ на этот вопрос. Члены Истинного Узла обладали весьма ограниченными способностями предвидеть будущее, но когда в мире лохов назревала действительно крупная катастрофа – девятый вал, – они предчувствовали ее. К примеру, они не владели никакой информацией о деталях нападения на Всемирный торговый центр до самого конца лета 2001 года, но за несколько месяцев уже знали о трагедии, которая должна была произойти в Нью-Йорке. Роуз до сих пор помнила овладевшее всеми тогда радостное ожидание и предвкушение. Вероятно, точно такие же чувства испытывали голодные лохи, почуяв аппетитные ароматы с кухни.
В тот день, как и в последующие, пищи хватило всем. Вряд ли при обрушении башен-близнецов погибло больше одного-двух человек, вырабатывавших действительно много пара, но когда масштабы бедствия были велики и множество людей умирало мучительно и трагически, это оказывало на пар мощное обогащающее воздействие. Вот почему Истинных тянуло в такие места как мотыльков на свет лампы. Выявлять отдельных «парилок» было куда сложнее, а в семье теперь осталось только три члена, в головах которых присутствовало нечто вроде локатора: Дедушка Флик, Барри Китаец и сама Роуз.