Доктор занимательных наук

Мишкевич Г.и.

Но, пожалуй, наиболее впечатляющей частью зала была прекрасно выполненная по сценарию Л.В. Успенского экспозиция о геологическом прошлом территории, на которой находится нынешний Ленинград.

В центре круглого зала сооружен помост - подиум, а в нишах по окружности стен установлено семь крупных диорам. Экскурсанты усаживаются на рояльные табуретки, расставленные на подиуме. Зал погружается в полную темноту, воцаряется тишина. Вот вспыхивает первая диорама, рояльные табуретки мигом поворачиваются на световое пятно, вы оказываетесь в… машине времени.

Первая картина уносит посетителей

на 3,5 миллиарда лет назад в архейскую эру. Земля в пору своего младенчества имела тонкую, горячую «сорочку», то и дело прорываемую изнутри расплавленными потоками вулканической лавы. Несмотря на столь суровые условия, и тогда на Земле была жизнь: в морях водились зеленые водоросли, медузовидные организмы. На полке лежали древнейшие ископаемые - куски кварцита, кристаллического сланца и гнейса. Так развенчивалась библейская легенда о возрасте Земли (по воззрениям церковников ей всего несколько тысячелетий).

Снова темнота. Вспыхивает вторая диорама, и вновь дружно поворачиваются табуретки, уносящие на этот раз экскурсантов в силурийский период, на 440 миллионов лет назад. Свинцово-серое море угрюмо плещется среди диких берегов. Внимание экскурсантов сосредоточено на образчиках ископаемых - раковинах трилобитов, окаменевших водорослях, кусках туфа.

На третьей диораме возникала картина девона - 410 миллионов лет назад с его кирпично-красными тонами. На полке - куски марганцевой руды, железняк, каменная соль, глины, песчаники, окаменевшие раковины.

Четвертая диорама переносила экскурсантов в каменноугольный период - на 350 миллионов лет назад. Папоротники, хвощи, дремучие леса, населенные чудищами-стегоцефалами и громадными стрекозами. На полке - куски угля, окаменелые стволы деревьев, чучело хрящевой рыбы.

Район Ленинграда 40 тысяч лет назад - тема пятой диорамы. Ледниковый период с его характерным моренным ландшафтом. На полке валуны, рядом фотоснимки глетчеров в Альпах, зон вечной мерзлоты в Сибири. В застекленной витрине - сфагновые мхи, карликовые березки, маленькое чучело мамонта.

Шестая диорама - 1705 год. Санкт-Питербурх. Парад кораблей на Неве, деревянные форты крепости на Заячьем острове, палящие пушки. Под стеклом гравюра «План Невской першпехтивы», на полке модель петровского 60-пушечного фрегата.

И наконец, седьмая диорама - Ленинград 1935 года. Смольный, памятник В.И. Ленину у Финляндского вокзала, панорама Кировского завода, вещественные экспонаты того времени - радиатор краснопутиловского трактора, макет паровой турбины, созданной рабочими Металлического завода, электросиловский электродвигатель…

Все! Повороты табуреток окончены, дан полный свет в зале.

Завороженные увиденным и услышанным, экскурсанты весьма неохотно расстаются с табуретками…

«Цифирная палата»

После чудес в первых двух залах ДЗН казалось, что посетителей уже больше ничем не удивишь. Но магический секрет Дома занимательной науки именно в том и состоял, что, взяв своего гостя в полон, он уже не выпускал его вплоть до выхода.

Яков Исидорович (автор экспозиции залов математики и физики) понимал, что экскурсантов нельзя долгое время держать

в напряжении, что им нужна разрядка, переключение на иные впечатления. Поэтому зал математики был превращен в поле самостоятельной работы. В распоряжении посетителей было множество приборов, таблиц, игр, макетов, карандаши и бумага. Экскурсовод лишь изредка подходил к той или иной группе наиболее рьяных спорщиков, окружавших замысловатый экспонат, чтобы помочь им разобраться в сложном вопросе.

Экспозиция этого зала позволяла как бы заново прочитать занимательные книги Перельмана по математике, ибо все, что было в этом зале, пришло туда из его книг.

Входом в зал служила дверь, оформленная в виде затейливого переплета знаменитой некогда на Руси «Арифметики» Леонтия Магницкого, вышедшей в свет в 1703 году. Каждый раздел этого старого учебника завершался стихотворным назиданием; одно из них было выписано славянской вязью над дверью:

А смотри всех паче

Розума в задаче,

Потому бо знати,

Как сие писати.

В зале математики (как и в других залах и книгах Перельмана) было довольно много стихотворных текстов, служивших своеобразными эпиграфами к стендам, а часто и задачами. Сразу же за входной дверью в зал стояло красочное панно, изображавшее озеро, покрытое цветущими лотосами. На переднем плане рыбачья лодка, в ней человек, погрузивший руку в воду. Это была старинная индийская геометрическая задача:

Над озером тихим, с полфута над водой.

Высился лотоса цвет.

Он рос одиноко, и ветер волной

Нагнул его в сторону, - и уж нет

Цветка над водой.

Его нашла рыбака рука

В двух футах от места, где рос.

Сколь озера здесь вода глубока?

Тебе предложу я вопрос…

Тут же приводилось графическое решение задачи. Далее следовал вопрос: «Кто еще из ученых излагал задачи в стихах?» (Оказывается, к «поэзо-задачам» прибегали Лукреций, Шекспир, греческий геометр Арат, итальянские ученые Александр Галлус и Александр де Вилла Дей, М.В. Ломоносов, Омар Хайям, русский педагог Е.Д. Войтяховский и другие.)

Еще одну индийскую задачу предлагалось решить, предварительно изучив картину с таким стихотворным текстом:

На две партии разбившись.

Забавлялись обезьяны.

Часть восьмая их в квадрате

В роще весело резвилась.

Криком радостным двенадцать

Воздух свежий оглашали.

Вместе сколько, ты мне скажешь.

Обезьян в той роще было?