Долг чести
Шрифт:
— Поступив так, ты просто перережешь себе горло тупым ножом, — заметила Энн Куинлан с присущей ей прямотой.
Келти сидел в своём кабинете. При обычных условиях вице-президент, занимающий второй по важности пост в администрации, в отсутствие президента руководил бы деятельностью правительства, однако чудеса современных средств связи позволяли Дарлингу делать всё что угодно, находись он даже в полночь над Антарктикой и возникни у него такое желание. А теперь он опубликовал заявление с борта своего самолёта, направляющегося в Москву, гласящее, что бросает вице-президента на произвол судьбы.
Первым порывом Келти было заявить всему миру о том, что президент Дарлинг полностью ему доверяет. Тем самым он даст
— Прежде всего нам нужно узнать, Эд, — уже не в первый раз заметила руководитель администрации вице-президента, — от кого исходит информация, из-за которой разразился весь этот скандал. — Об этом автор статьи, умная журналистка, не обронила ни слова. Энн Куинлан не могла спросить, сколько женщин, работавших на Келти, он осчастливил своим присутствием в их постелях. Во-первых, он скорее всего не помнил этого, и, во-вторых, будет непросто отыскать тех, кто не оказались в их числе.
— Кем бы она ни была, наверняка это подруга Лайзы, — заметил ещё один из сотрудников аппарата вице-президента. И тут же всех присутствующих в кабинете словно осенило.
— Барбара.
— Отличная мысль, шеф. — Куинлан любила называть так своего босса. — Нам теперь нужно проверить это и постараться договориться с ней.
— Нет ничего страшнее гнева брошенной женщины, — пробормотал Келти.
— Эд, я больше не хочу слышать такое от тебя, — предостерегающе заметила руководитель администрации. — Когда, чёрт возьми, ты поймёшь, наконец, что «нет» отнюдь не означает «может быть, потом»? Ну хорошо, я сама зайду к Барбаре, и мы, возможно, сумеем отговорить её. Только учти, я делаю это в последний раз, понял?
18. Пасхальное яйцо
— А вот здесь стоял платяной шкаф? — спросил Райан.
— Я всё время забываю, что у тебя отличные источники информации, — заметил Головко, чтобы польстить своему гостю, потому что эта история была вообще-то широко известна.
Джек усмехнулся, все ещё чувствуя себя подобно Алисе в Зазеркалье. Сейчас перед ним была самая обычная дверь в стене, но до прихода на пост председателя КГБ Юрия Андропова перед ней стоял скрывающий её больший деревянный платяной шкаф — ещё со времён Берии и его преемников. Из коридора и даже из приёмной этого входа не было видно. Какая абсурдная мелодрама, подумал Райан, очевидная даже для Лаврентия Берии, чей безумный страх перед убийцами — хотя он и был вполне обоснованным — привёл к этой глупой мере предосторожности. Это не помогло ему избежать смерти от рук людей, которые ненавидели его ещё больше, чем боялись. И всё-таки разве не странно для советника по национальной безопасности президента США оказаться в кабинете директора Службы внешней разведки России? Не иначе пепел Берии должен где-то шевелиться от такого, в какой-то выгребной яме, куда высыпали его прах, подумал Райан. Он повернулся и посмотрел на хозяина кабинета, пытаясь представить себе все ещё стоящий здесь дубовый шкаф и чуть ли не жалея о том, что в России нарушили традицию и отказались от названия КГБ — Комитет государственной безопасности.
— Сергей Николаевич, неужели мир так радикально изменился за последние годы — Боже мой, ведь прошло всего десять лет!
— Даже меньше, мой друг. — Головко сделал жест рукой, приглашая гостя сесть в удобное кожаное кресло, принадлежавшее некогда первым собственникам этого здания, страховому обществу «Россия». — А нам предстоит сделать ещё так много.
Деловой разговор, понял Джек. Ну что ж, Сергей никогда не упускал случая воспользоваться предоставившейся возможностью. Райан вспомнил, как смотрело на него дуло пистолета, сжатого в руке русского генерала. Но всё это произошло ещё до того, как наступил так называемый конец истории.
— Я делаю все, что в моих силах, Сергей. Вы получили от нас пять миллиардов долларов на ликвидацию межконтинентальных
— У нас с вами осталось немало проблем, Джек.
— Но всё-таки меньше, чем год назад, — заметил Райан, пытаясь догадаться, какая просьба теперь последует. — Я знаю, что ты исполняешь обязанности советника президента Грушевого не только по вопросам разведки. Перестань, Сергей, ситуация всё-таки улучшается. Ты не можешь не знать этого.
— Никто не потрудился предупредить нас, что путь к демократии окажется таким трудным.
— Демократия трудна и для нас, дружище. Мы узнаем об этом каждый день.
— Мы испытываем чувство разочарования и безысходности, потому что у нас есть всё необходимое, чтобы сделать страну богатой и процветающей. Проблема заключается в том, чтобы все это начало действовать. Я в самом деле являюсь советником президента по многим вопросам…
— Сергей, если бы ты не был одним из наиболее хорошо информированных людей у себя в стране, я был бы очень удивлён.
— Да, пожалуй. Так вот, сейчас мы ведём геологическое обследование Восточной Сибири. Там скрыты огромные богатства, масса природных ресурсов. Нам пришлось привлечь для этой цели японскую фирму, но результаты их работы… — Голос Головко прервался.
— Ты к чему-то ведёшь, Сергей. Что произошло?
— Мы считаем, что они не говорят нам всей правды. Нам удалось найти результаты геологических изысканий, проводившихся в начале тридцатых годов. Они хранились в архивах Министерства внутренних дел. Там сообщается, что удалось обнаружить в самом невероятном месте залежи редкоземельного элемента гадолиния. В то время этот металл не использовался и о месторождении забыли. Материалы были найдены только после того, как мои люди тщательно проверили архивы. Теперь гадолиний применяется во многих отраслях, и нам стало известно, что одна из японских изыскательских партий разбивала лагерь всего в нескольких километрах от месторождения. Однако в отчёте упоминания о гадолинии не оказалось.
— И что ты видишь за этим? — спросил Джек.
— Мне кажется странным, что они скрыли это от нас, — задумчиво произнёс Головко. Он не спешил раскрыть все обстоятельства дела.
— Как вы оплачиваете их работу?
— В контракте говорится, что они будут участвовать вместе с нами в добыче многих полезных ископаемых, обнаруженных ими.
Условия контракта весьма щедрые.
— Но зачем им лгать? — спросил Райан.
— Не знаю, — пожал плечами Головко. — Было бы неплохо выяснить это. Ты ведь занимаешься историей, правда?
Это была одна из причин, которая заставляла их уважать друг друга. Райан мог бы списать беспокойство Головко на счёт русской паранойи — иногда ему казалось, что сама концепция подобного душевного заболевания была изобретена в этой стране, — однако это было бы несправедливо. Ещё в царское время, в 1904 — 1905 годах, Россия воевала с японцами и проиграла войну, потерпев сокрушительное поражение в Цусимском сражении. Результаты этой войны сказались на падении династии Романовых и возвели Японию в ряд мировых держав, что привело к участию Японии в двух мировых войнах. Поражение оставило кровоточащую рану на гордости русских. Сталин хорошо помнил это и добился возвращения России потерянных территорий. Кроме того, после первой мировой войны японцы не раз делали попытки свергнуть большевиков на Дальнем Востоке. Они направили в Сибирь настоящую армию и весьма неохотно согласились вывести её оттуда. То же самое случилось снова в 1938 и 1939 годах, и туг последствия для японских войск оказались гораздо серьёзнее — сначала они потерпели поражение от маршала Блюхера, а затем от военачальника по имени Жуков. Да, между Россией и Японией в прошлом то и дело происходили столкновения.