Долг платежом красен

Звонарь-Елисеева Екатерина

Баграт торжествующе улыбнулся, склонился к ее груди, провел языком вокруг ореолы одного соска, прикусил зубами другой, засосал в свой жадный рот вместе с ареолой.

– Баграт…, – просипела Лада, гладя его широкую спину, скользя пальцами по пояснице и ягодицам, заставляя его самого терять контроль.

Он подхватил одну ее ногу под колено и задрал ее себе на плечо. Глаза Лады распахнулись, как только Баграт одним резким толчком глубоко вогнал свой член в ее лоно. Ногти девушки впились в кожу на его лопатках, наверняка оставляя там кровавые царапины. Стон, слетевший с губ Лады, тут же был заглушен властными жесткими губами. Она обхватила руками шею мужчины, тяжело задышала и приподняла

свои бедра, бесстыдно приглашая его в себя, подхватывая бешеный ритм. И черт всех дери, Булатов воспользовался ее приглашением в свое полное удовольствие. Каждый сильный его толчок сопровождался стонами Лады, ласкающими его слух, каждое прикосновение заставляло ее извиваться под ним. А он, наращивая темп, погружался в нее и, выбивая крики из груди, наслаждался каждым моментом. И как только влажные стенки ее лона зажали в свои тиски его член, и сама она не выгнулась дугой, содрогаясь мелкой дрожью, Баграт ощутил приближение собственного оргазма. Толкнувшись в нее еще несколько раз, он резко вышел и прижался к животу девушки, оставляя следы своего удовольствия на ее бархатистой коже. Приподнялся на локтях и всмотрелся в лицо Лады. Ноздри его жадно затрепетали, вбирая в легкие ее обалденный запах, теперь усилившийся в разы, впитывая свет, который искрился в ее потрясающих глазах, наслаждаясь неподдельными искренними эмоциями, отражавшимися на ее лице. Сам того не заметил, как тепло улыбнулся ей и очень чувственно и нежно коснулся ее губ. Не встретив сопротивления, проник языком в ее рот, и поцелуй остановил время.

Булатов не собирался щадить ее – это Ладе стало ясно, едва только схлынули первые волны наслаждения, и он, подхватив ее на руки, потащил в свою спальню. Лада не стала мучить себя сомнениями и моралью, просто отдалась в руки Баграта, каким-то внутренним чутьем понимая, что он не будет жесток с ней. За эту ночь он брал ее столько раз, сколько хотел, лишь меняя позы и презервативы. Он утолял свой, будто годами накопленный, неистребимый голод и поил ее своей сумасшедшей обжигающей страстью, прекрасно чувствуя каждый ее порыв и предвосхищая любое желание.

Баграт… В эту ночь она полностью окунулась в него, ощущая на своей пылающей коже его губы и руки. Его горячее тело. Срывая с ее распухших губ стоны и свое имя, он рвал в клочья ее дыхание, смешивал сладкую боль и острое наслаждение, доводил до таких оргазмов, которых она никогда в жизни не испытывала. Каждый из них – яркие вспышки перед глазами, дрожь тела, пронзенного судорогой удовольствия и чувство невесомости после в сильных объятиях Баграта. А еще безумное полудикое желание… снова наполнить им себя до краев.

Где-то под самое утро, когда тело ее уже не различало усталости и бодрости, ладони Булатова снова требовательно сжали ее грудь, губы оставили ожог на плече, поднялись к шее. Руки мужчины поднырнули ей под живот, слегка приподнимая попу, умелые пальцы прижались к клитору, растирая его и добиваясь появления влаги на нежных складочках между ног. Лада застонала, сжала пальцами простыни и потеряла бдительность, пропустив тот момент, когда не раздалось характерного шуршания упаковки очередной резинки.

Очутившись сзади, Баграт медленно вошел в ее лоно, наполняя собой до отказа, и быстро вышел. Надавил ладонью между лопаток девушки и резко вошел на всю длину. Лада сладостно вскрикнула – каждое его прикосновение – жар на коже, каждое движение внутри – ток по венам. Лада с радостью подчинилась воле Баграта, слушая себя и получая максимум наслаждения, когда Баграт менял плавные движения на быстрые и жесткие толчки, опять доводя ее до алых пятен перед глазами, до дрожи в каждой клеточке тела и умопомрачительных спазмов в месте, где тела

сливались в одно целое.

Лада предчувствовала момент, когда и Баграт получит свою долю удовольствия и слегка растерялась, когда он вышел из нее, быстро встал и перевернул к себе лицом. Обхватил ладонью ее затылок и приблизил к себе. Лада подавила испуганный вскрик и подняла на него умоляющие глаза, вмиг осознав, что он задумал. Она мотнула головой, упираясь ладонями в крепкие бедра мужчины. Но Баграт был беспощаден, в его глазах тлели угли какого-то темного пламени, черты лица заострились, став до неузнаваемости суровыми.

– Нет…, – пролепетала было она и поздно поняла, как совершила роковую ошибку.

Он остался глух к мольбе, когда пальцы подцепили ее подбородок.

– Открой ротик, Ладушка, – прохрипел Баграт, надавливая на ее вспыхнувшие щеки.

Едва она успела сделать вдох, как возбуждённая подрагивающая головка толкнулась в ее рот. Лада на секунду зажмурилась, понимая безуспешность своих попыток сопротивления, а потому приказала себе успокоиться и дышать. А Баграт силой какого-то внушения не позволил ей больше отвести взгляд, затягивая в омут своих черных дьявольских глаз ее душу. Поддавшись некому порочному влечению, пальцами одной руки Лада обхватила его ствол у самого основания, тем самым облегчая себе задачу. Ее язык бесстыдно обвел бархатистую головку, надавил на крошечное отверстие, и горячая струя ударила в горло. И тут же девушка услышала протяжный низкий стон, слетевший с напряженно сжатых губ Баграта. Проглотив вязкую жидкость, она с долей досады осознала, что почувствовала не отвращение, как всегда думала о таком виде секса, а жаркую пульсацию между ног – тело предало ее и, получив требуемую разрядку, жадно поглощало наслаждение. Чувство полной удовлетворенности от того, что и Булатов остался доволен, мягким клубочком свернулось к груди.

Баграт освободил ее рот, рассеянно провел большим пальцем по ее нижней губе и погладил по волосам. А потом превратился в себя самого, растянув губы в хищной улыбке. Встал с кровати и отошел на пару шагов назад, глухо проронил:

– Теперь точно в расчете, медовая.

Гнев совершенно нежданно поднялся к горлу Лады удушающей волной, заставляя слезы навернуться на глаза. Реальность навалилась на нее тяжелым прессом. Гад какой! Она подскочила на ноги, подлетела к Баграту и залепила ему оглушительную пощечину:

– Как ты посмел?!

Потом отшатнулась, прижав руку к груди и сознавая, что натворила. Затравленно глянула на вмиг растерявшегося Баграта, лихорадочно собрала свои вещи и скрылась за дверью ванной.

Баграт стоял посреди команды и, потирая горящую щеку, проронил:

– Какой была неискушенной девочкой, такой и осталась. Но это поправимо, – весело хмыкнул он.

К своему удивлению, не обнаружил, чтобы в нем всколыхнулась хоть капля злости или раздражения. При прочих обстоятельствах, он бы уже яростно бушевал, жаждая самой жестокой мести. Баграт натянул брюки, уселся в кресло, уложил локти на подлокотники и, сцепив пальцы рук, принялся ждать Ладу.

В ванной, плохо соображая, девушка крутанула вентиль с холодной водой. Набрала жидкость в ладони и плеснула в лицо, желая успокоить свои взбесившиеся мысли и чувства. Во рту почему-то было также горячо, как и между ног. Лада присосалась губами к крану, быстро глотая воду. А перед глазами стояла картина вздыбившегося члена Баграта прямо перед ее лицом. Щеки вспыхнули лютым огнем.

Лада разогнулась и с трудом натянула на себя белье и одежду. Проклятие! Тысячу раз проклятие. Баграт – ее яд. Похоже долги перед ним – норма ее жизни. Но сегодня ночью она их все закрыла, а значит, может быть свободна как ветер.