Долг самурая
Шрифт:
— Тогда зачем я вам понадобился? — осведомился Александр Борисович. — Я ведь гражданин законопослушный. Не был, не участвовал. Лицензия на частный сыск в порядке. Закон не преступаю.
— Охотно верю, — сказала женщина. А мужчина добавил:
— Так мы, Александр Борисович, не к вам пришли. Нам нужен другой человек.
— То есть, как? — не понял Турецкий.
— Просто. Давайте войдем в квартиру и там поговорим.
— Что ж, если вы настаиваете.
Александр Борисович сунул ключ в замочную скважину и отпер дверь. В прихожей, кутаясь
— Ну, наконец-то, — сказала Ирина. — А я думаю, кто это там разговаривает перед нашей дверью. Уже милицию хотела вызывать. — Она повернулась к оперативникам и улыбнулась: — Здравствуйте! Турецкий, ты чего гостей на лестнице держишь? Проходите в квартиру.
Мужчина и женщина переглянулись.
— Нет, гражданка Турецкая, — с вежливой улыбкой сказал мужчина, — это вы с нами пройдите, пожалуйста.
Ирина недоуменно посмотрела на мужа.
— Что-то я не поняла…
— Сейчас поймете, — сказал мужчина.
Он достал из кармана какую-то бумажку и протянул ее Ирине.
— Ознакомьтесь. Это постановление о вашем задержании.
Ирина глянула на бумажку, затем перевела удивленный взгляд на мужа. Лицо Турецкого оцепенело от гнева.
— Что-о? — зловеще прорычал он, сверля лицо оперативника жестким взглядом.
— Постановление о задержании, — повторил тот, отводя взгляд.
Тут в разговор снова вступила женщина. Она шагнула к Ирине и спокойно, почти мягко проговорила:
— Пройдемте, гражданка Турецкая, я помогу вам собраться.
Турецкий вырвал из руки оперативника постановление и быстро пробежал по нему взглядом.
— По подозрению в убийстве господина Томоаки Икэда, японского гражданина… — бормотал он под нос.
Затем повернулся к Ирине.
— Ты знаешь, кто такой Томоаки Икэда?
— Боюсь, что да, — ответила Ирина, еще больше бледнея. — Но если тебя интересует, убивала я его или нет, то мой ответ — нет.
Обстановка кабинета в Лефортовском следственном изоляторе была столь же аскетичной и серой, как и его хозяин — майор ФСБ Павлов. Это был мужчина лет сорока, с костлявыми плечами и худым, невыразительным лицом. На лице явственно читались усталость и полное безразличие к женщине, которая сидела напротив него.
Еще одна подозреваемая.
Одна из многих.
И так же, как все, будет юлить и изворачиваться… Как все.
А потом признается.
Но даже если не признается — один черт: вина ее будет доказана.
Ирина, сидевшая по другую сторону письменного стола, смотрела на следователя с некоторым удивлением. Она до сих пор не пришла в себя после процедуры ареста и обыска, и все окружающее казалось ей дурным сном, в который она погрузилась, перебрав со снотворным.
— Значит, вы все отрицаете? — произнес следователь сухим, скрипучим голосом.
— Не все, — возразила Ирина. — Но меня удивляет —
Губы следователя изогнулись в сухой, острой усмешке.
— Значит, «прицепились», — повторил он. — Забавное словцо. Да будет вам известно, что мы никогда и никого не «цепляем» просто так. Впрочем, вы сами должны это знать. Что вас так удивляет? Вы последняя видели Томоаки Икэду живым. Так? Так. Его машина найдена у вашего дома. Так? Так. Свидетели показали, что из здания компании вы вышли вместе. Или все это ложь и выдумки сотрудников «Ти Джей Электронике»?
Ирина вздохнула.
— Нет, не выдумки. Мы действительно вышли вместе. Так и было. Но в этом нет ничего криминального. Икэда довез меня до дома…
Следователь издал горлом короткий смешок, похожий на звук треснувшей ветки.
— Почетный председатель российского филиала крупнейшей японской фирмы-производителя электроники? — саркастически произнес он. — Сам довез вас? Не вызвал такси, не отправил одного из шоферов?
Следователь покачал головой, как бы говоря: и вы думаете, что я поверю в эту чушь? Ирина нахмурилась. Теперь ей казалось, что она принимает участие в каком-то диком, бездарном спектакле, где ей выпала роль жертвенной овцы.
— Меня тоже это удивило, — сказала Ирина хмуро. — Но могу объяснить.
— Попробуйте, — сухо сказал следователь.
— Ну… — Ирина пожала плечами. — Икэда, наверное, хотел мне помочь. Хотел удостовериться, что со мной все нормально. Я плохо себя чувствовала. К тому же он сказал, что все равно едет в аэропорт…
Следователь вдруг сдвинул брови и резко, как пловец, прыгнувший с тумбы, подался вперед.
— Спала с ним? — грубо и резко рявкнул он. — Любовница его? Первый раз? Или давно?
Как ни эффектен был прием следователя, но на Ирину, похоже, он не произвел никакого впечатления.
— Никогда, — сказала она холодно. — Я впервые его видела. Не разговаривайте, пожалуйста, таким тоном. Икэда пробыл у меня минут пятнадцать. Пил чай на кухне. Я даже посидеть с ним из вежливости не смогла — так мне плохо было.
— Что же вы делали, пока он «пил чай»?
— А что люди делают, когда им нездоровится? Пошла и легла. Вскоре Икэда ушел.
— Откуда вы знаете?
— Я слышала, как хлопнула дверь. Я же говорю — он торопился в аэропорт.
Следователь откинулся на спинку стула и произнес с непонятной злостью в голосе:
— Но до аэропорта не доехал! Поэтому, кстати, его и стали искать. Неудачная ночь для убийства, знаете. Если ли бы не встреча делегации в аэропорту — его бы только сейчас хватились.
Следователь пристально смотрел на Ирину. Она оставалась спокойна. Видимо, он ждал, пока она что-то ответит, но Ирина не издала ни звука. Следователь заговорил вновь.
— Итак, зачем он к вам заходил? Незнакомый, как вы утверждаете, человек, заходит среди ночи на чай. Вам это не кажется бредом?