Долг

Бартол Эми А.

— Как ты думаешь, как далеко? — спрашиваю я.

— Миля — может быть, немного больше. Недалеко есть церковь — я считаю, что они там, — шепчет он мне в волосы.

— Если сможешь, держи его подальше, — говорю я. Он знает, что я имею ввиду, чтобы он держал Рида подальше от Ифрита, и, возможно, я тоже, если этот монстр решит удержать меня, а не убить. — Если смогу выбраться, я дам тебе знать.

Он кивает. Я отстраняюсь и отворачиваюсь от него, собираясь идти вниз по сельской местности, туда — где расположена церковь. Когда слышу, как закрывается дверь машины, я не оборачиваюсь. В течении длительного времени

он не запускает двигатель, наблюдая, как я ухожу в темную ночь, он включает фары. Наконец, двигатель начинает работать, машина двигается по дороге — Федор направляется к своей новой цели.

Я грустно опускаю голову, когда понимаю, что я действительно одинока. Как он и сказал, я чувствую, что иду на свою казнь. Потом я снова продолжаю двигаться вперед. Перепрыгиваю каменную ограду и пересекаю поле, усыпанное кружевами Королевы Анны. Мои руки покрываются мурашками, когда я прохожу мимо ветреных мельниц, которые видела во сне. Поле пахнет не тем теплом, что был в моих видениях — у него какой-то сладкий запах. Я смотрю с холма на выбеленные дома, уже зная, что там. Темная, мрачная церковь с облупившимся деревянным фасадом и куполами, уходящими в небо. Словно показывая мне дорогу над крышами собираются черные зловещие тучи.

Глава 10

Выживание

— Рассел… Расс…, - сквозь туман тьмы трепещет голос Брауни.

Я попытался открыть глаза, но послушался меня только один. Другой опух.

— Да? — хриплю я, на дюйм-два приподнимая голову с грязного пола.

Уголки губ болят, когда корки спекшийся крови трескаются.

— Я… только хотела удостовериться, — шепчет она.

Когда она немного сдвигается, где-то в другом конце комнаты раздается лязг цепей, которыми она прикована к стене.

Мое тело так сильно дрожит, что я удивлен тем, что ей нужно убедиться, что я жив. На самом деле, это не так уж и плохо. Моя голова болит, но это только часть того, что я действительно чувствую в данный момент. Он сломал несколько позвонков в верхней части моей спины. В данный момент, я не чувствую не моих рук, не то, что ниже них, пока мой позвоночник не излечится, но, когда это произойдет, я окажусь в мире боли. Он отрезал от меня куски и поедал их, встав прямо передо мной. Кода он сделал в первый раз, я не смог сдержать крик ужаса от того, что он делает. Теперь я знаю, что мои ткани могут регенерироваться, а также кости и плоть… так что я стараюсь блокировать картинки того, как он стоит и перемалывает мои кости. Но чем дольше это продолжается, тем больше я начинаю наслаждаться этой болью. Боль — еще не самое худшее, хотя это тоже достаточно хреново. Самая худшая часть — это страх… интересно, что этот урод собирается делать дальше, и когда. Ожидание его прихода намного хуже, чем, когда он приходит и забирает не меня, а Брауни, я едва могу справиться с этим страхом…, а когда он возвращает ее сломанной и разорванной, я просто схожу с ума.

Я так думаю, у меня есть еще один шанс из-за моей души, о которой все так много говорят, — я возможно попаду в Рай. С Брауни этот вариант не пройдет. Если он ее убьет — она просто умрет. Об этом даже думать сейчас сложно. Я даже не знаю, сколько мы здесь уже находимся. Там, где мы находимся, нет никакого света — это подвал какой-то церкви. Я знаю, что это церковь, потому что он тащил нас мимо скамей к алтарю в окружении религиозных

идолов. На этом алтаре он мучает нас с Брауни, и все что я вижу, пока лежу в лужке свой крови и кишок, это арка со шпилями над моей головой.

Ифрит продолжает пытаться вывернуть меня на изнанку, чтобы посмотреть из чего я сделан, чтобы оценить кто я. С одной стороны, меня это смущает, с другой, злит. Единственное, что я знаю наверняка, это то, что он хочет ее. Ему срочно необходима Эви, я прямо чувствую это, и я не знаю, как долго еще я смогу это от нее скрывать.

— Прости, Рассел, — с другого конца комнаты шепчет Брауни. — Я никогда не предвидела его приход… я должна была предвидеть.

Я вижу только ее платиновые волосы. В темном подвале при отсутствии света, они выглядят просто белыми. Она сидит на полу, спиной к стене прижимая ноги к груди.

— Тшш, — удается прошептать мне, — думаю, он начинает мне нравиться. В этот раз он меня не сжег. — Я слышу вздох Брауни и знаю, что она снова плачет. — Шшш Брауни…, - мягко говорю я, — это не твоя вина. Это я виноват. Рано или поздно мне бы все равно что-нибудь сделали. Прости, мне жаль, что у тебя из-за меня тоже возникли проблемы. Я думал, это будет Gancanagh или один из Падших, или может быть один из Доминионов.

— Нет. У нас должно было быть все хорошо. Буквально день или два и мы были бы уже дома, — говорит она, и я могу точно сказать, что она снова себя казнит. — Знаешь Рассел, это как быть похищенным городской легендой. Я слышала об Ифрите, они есть везде — почти вымерли, не помню, чтобы я видела, хотя бы одного, — шепчет она.

— Брауни, я не думаю, что это было случайностью, — мягко говорю я, — Думаю, ему нужна была Эви, но вместо этого, он нашел нас.

— Да, думаю, ты прав, — отвечает она.

— Ты близко? — пытаясь быть загадочным, спрашиваю ее я.

До того, как в последний раз Ифрит пришел и забрал меня, мы с Брауни пытались вытащить наши конечности из стальных манжетов. Она подумала, что после последнего раза, когда я проверял, она смогла ослабить манжеты.

— Нет. Они заколдованы… темная магия — чувствую, как они движутся по моей коже. От этого моя плоть двигается, — говорит она.

Я точно знаю, что она имеет ввиду. Кода на мне цепи, я тоже это чувствую. Словно они не металлические, а живые змеи, которые ползают по мне. В этой дыре, это просто еще один слой страха.

Когда в этот раз Ифрит потащил меня сюда, он даже не потрудился сковать меня. Он знает, что после того, как он сделает это со мной, я не смогу некоторое время двигаться. Я поднимаю голову и вижу, как снова заскрипел металл и крылья Брауни поднимают ее с земли, и она изо всех сил пытается вытащить цепи из стены, но они не сдвигаются ни на дюйм. Через несколько минут она с тяжелым стуком падает на пол.

— Ты больше не получал сообщений? — пыхтя от натуги спрашивает Брауни.

— Нет, — касаясь еще не восстановленного зуба, и выплевывая кровь изо рта, бормочу я. Он заменяет тот, который был просто выбит. — Я надеюсь, что больше Рыжик ничего не пришлет, — добавляю я, чувствуя, как часть моего сознания, исцеляется музыкой.

Теперь я чувствую свои руки, и это действительно отстой. Я пытаюсь двигать своей поврежденной рукой, но вздрагиваю, когда понимаю, что мои костяшки на левой руке по-прежнему раздроблены, поэтому я двигаю правой.