Долг

Бартол Эми А.

— Давай молиться, что мы сможем придумать альтернативу этого плана — но если уж на то пошло, то да, это то, что я собираюсь сделать. Есть зло, с которым ты еще не сталкивался. То, что делает Ифрит, это еще цветочки, — хмурясь, говорит Рид.

Меня пробивает мелкая дрожь, как было, когда я покидал церковь.

— Почему никто из вас, не сказал мне об этом? Ты раньше уже знал об этом? — спрашиваю я.

— Ты так и не понял, о чем я говорил до сих пор? — мягко говорит Рид.

Я медленно качаю головой.

— Нет, меня бы ничего не подготовило к Валентину, — чувствуя

себя больным, говорю я. — Это ведь для Рыжика. Поэтому, я помогу тебе, Рид. Не сомневайся, я помогу, только… — я замолкаю, убирая дрожащие руки с бара и пряча их под ним.

Они трясутся так сильно, что я хочу заказать еще один шот, чтобы попробовать унять дрожь хоть на несколько часов.

— Рассел, я тоже очень долго подвергался тем же пыткам, которые ты только что пережил, и когда это со мной случилось, я был намного старше тебя — по крайней мере старше твоего теперешнего тела, — без намека на юмор говорит он. — Это ужасно и лучше точно не будет. Даже когда по истечению нескольких дней, твое тело полностью исцелиться, память об этом остается навсегда. Ты напрягаешься от всего — шум, тишина, запахи, эмоции окружающих… — он замолкает, а потом продолжает, — Брауни будет привязана к тебе в течении очень долгого времени. Она поделилась своей болью. На этот раз ты должен быть рядом с ней, и еще какое-то время, тебе будет почти невыносимо смотреть ей в лицо.

— Как долго это продлиться? — спокойно спрашиваю я, неуверенный, что хочу продолжать с ним этот разговор, но не в состоянии остановить себя.

— Достаточно долго, — говорит он, и от его ответа у меня в горле встает ком. — За все это время что я пробыл здесь, я кое-чему научился. Это временно. Все изменится в независимости хочешь ты этого, или нет. Все что ты сейчас чувствуешь, в конечном итоге исчезнет, и ты перестанешь вспоминать об этом, пока тебе не понадобиться информация, которую ты извлек из этого, тогда ты извлечешь ее. Иногда, когда я чувствую, что у меня нет сил, я обнаружил, что у меня есть одна вещь, которая помогает мне взять себя в руки и быть более целенаправленным.

— Что это? — спрашиваю я.

— Работа, — говорит он. — Хочешь поработать?

— Что ты имеешь ввиду? — спрашиваю я, чувствуя, что я уже и так знаю, о чем он говорит.

Может быть, он позволит мне вместе с ними преследовать Падших.

— Ну, я думал, что позаботился о всех Gancanagh, которые меня преследовали, но, думаю, что некоторые из них стоят на улице и ждут моего возвращения. Ты хочешь этого? — спрашивает он, и я застываю.

— Gancanagh преследовали тебя? — обалдело спрашиваю я.

— Да, я для них номер один, — улыбается он мне, словно он в восторге от этого. — Бреннус постоянен. Он хочет, чтобы я перестал существовать. Он посылает за мной только самых матерых убийц. Зефир очень ревнив. Не говори ему о том, что я позволил тебе помочь мне, а то он будет дуться.

Глава 15

Всепрощающая магия

Услышав смешок Бреннуса рядом с собой, я, не отрываясь от книги, которую читаю, самодовольно говорю:

— Я же говорила, что тебе понравиться.

— Да,

нравиться, — отвечает Бреннус, переворачивая страницу книги, которую я ему дала. — Должен признать, что у человека По есть стиль. Мне нравятся изобретательные способы, которыми он подвергается пыткам. Он использует страх перед болью гораздо лучше, чем я, я просто использую краску для рисования, обычно, это очень эффективно.

— Это Колодец и маятник* (автор Эдгар Аллан По. Классическая проза, Ужасы)? — спрашиваю я, опуская книгу, я смотрю на него, сидящего рядом со мной в моей библиотеке.

— Да, — с хитрой улыбкой говорит Бреннус.

— Я дала тебе эту книгу не для того, чтобы ты выучил новые формы пыток. Ты ведь знаешь, что это не материал для изучения? — со вздохом говорю я.

— Как будто мне нужна инструкция по пыткам, — со смехом говорит Бреннус. Меня пробивает в дрожь потому что точнее не скажешь. — Есть много форм пыток. Ты знаешь это? Есть чувственные пытки, как например…, - говорит он, поднимая мою руку и целуя ладони, от чего по моему телу прокатывается дрожь удовольствия.

— Я уверена, что знаю это, Бреннус, — говорю я, пытаясь убрать руку от губ Бреннуса. — Это не то, что я хочу узнать от тебя.

Его глаза от желания потемнели от желания.

— Но я лучший учитель, — высокомерно говорит он, несмотря на мой отказ к его привязанности.

— Может быть, ты можешь ответить мне на вопрос, — говорю я, пытаясь отвлечь его от очередного поцелуя. Он отпускает мою руку, ожидая, пока я задам свой вопрос. — Ты знаешь, почему я сломалась?

— Что? — с беспокойством спрашивает Бреннус, внимательно меня рассматривая.

— Раньше я могла делать то, что не могу сейчас, — кусая губу, признаю я.

— Что ты не можешь делать сейчас? — с беспокойством в зеленых глазах, спрашивает меня он.

— У меня больше нет никаких кошмаров… предчувствий, — говорю я, не уверенная, что он знает, что я вижу плохие вещи прежде, чем они произойдут.

— Теперь ты в безопасности, mo chro'i. Теперь тебе никто не причинит вред, у тебя ведь об этом были кошмары, не так ли?

Я не думала об этом. Может ли это быть правдой? Может быть, находясь рядом с Бреннусом, я в безопасности, поэтому я больше не вижу страшного будущего? Интересно. Я думала Рай для меня потерян, потому что я охотно вошла в контакт со злом.

— Я… я не могу отправлять куда-нибудь своих клонов, — краснея, говорю я. — Я пробовала отправить их к моим друзьям, пусть знают, что со мной все хорошо, но ничего не получилось.

— Я так полагаю, это часть нашего контракта, — отвечает Бреннус. — В уме ты знаешь, что даже если ты отправишь сообщение не ему, твои друзья передадут ему сообщение, так что ты не должна «общаться с ним», на самом деле ты не можешь этого делать.

— Оу, — отвечаю я. — В этом есть смысл, потому что я даже е-майл отправить не могу. Я пыталась написать моей подруге Булочке, но не смогла отправить его. Это было неприятно, потому что я все это написала, но каждый раз, когда я пробовала нажать «отправить», вместо этого я хотела нажать на «отмена».