Долгая дорога домой
Шрифт:
– Ух, ты! Честно? – спросила Сабрина, по-видимому, подозревая, что ее разыгрывают.
– Честно, – ответила Кейт с улыбкой.
– Ты давно работаешь медсестрой, Кейт? – неожиданно поинтересовался Марш.
– Семь лет.
– И все это время в Благотворительной больнице?
– Нет. Здесь я временно, пока медсестры в отпусках. Завтра утром кончается моя последняя смена, а затем мне придется что-нибудь себе подыскать, пока в сентябре не откроется новый корпус.
– Ты будешь работать в новом корпусе?
– Да, – ответила Кейт,
– Спасибо, не надо.
– Скоро вернусь. – Кейт улыбнулась Сабрине и выскользнула из палаты.
Буфет на третьем этаже оказался совершенно безлюдным. Девушка попросила одну из поварих приготовить бутерброд с ореховым маслом и, дожидаясь, начала вспоминать причины своего возвращения в Кинсайд после развода.
В тот год Кинсайд оказался первым городом, куда они приехали с отцом, и Кейт по опыту знала, что не последним. Папе редко удавалось удержаться на работе дольше чем на пару месяцев. Обычно его увольняли за пьянку, за драку, или же по обеим причинам одновременно.
Они прожили здесь семь месяцев, вдвое больше обычного. Впервые в своей жизни Кейт почувствовала себя как дома и даже нашла подругу.
Дружба с Пайпер Даймонд стала светлым пятном в ее жизни, полной постоянных перемен, лишений и нищеты. В отличие от других ребят, Пайпер не осуждала Кейт за ее внешний вид и отсутствие денег, а просто приняла ее такой, как есть. На очень короткое время Кейт почувствовала себя счастливой. В своей наивности она даже начала надеяться, что, может, на этот раз они пустят корни и обретут настоящий дом.
Как и следовало ожидать, счастье было недолгим. На следующее же утро после происшествия с Пайпер отец велел Кейт паковать вещи. Его снова уволили за пьянство.
Они помотались по Аризоне и Нью-Мексико и остановились в Техасе, где отцу удалось найти временную работу на животноводческом ранчо. К тому времени Кейт подала документы на курсы подготовки медсестер. Как раз перед окончанием школы ей сообщили в письме, что она принята.
Срок работы отца завершился, и он снова сказал ей, что они уезжают. Но на этот раз Кейт, уже достаточно взрослая, чтобы решать за себя и бороться за осуществление собственной мечты, отказалась ехать с ним.
После успешного окончания курсов она подалась в Лос-Анджелес. Работая там в больнице, познакомилась с Дэном Тернером и вышла замуж. Но так и не смогла забыть нескольких месяцев, проведенных в Кинсайде.
После маминой смерти, Кейт мечтала о семье. И Кинсайд дал ей возможность хоть на короткое время воплотить это желание в жизнь.
Узнав, что в новый корпус Кинсайдской Благотворительной больницы требуются медсестры, она воспользовалась подвернувшимся шансом.
Кейт знала, что доктор Маршалл Даймонд вот уже несколько лет работает в Чикаго, так что вероятность встречи с ним была очень незначительной. Стоило рискнуть.
–
– Спасибо. – Кейт отнесла поднос к кассе.
Поднявшись наверх, она тихонечко постучала в дверь палаты, прежде чем войти.
– Это я, – объявила Кейт и умолкла, увидев Сабрину, дремлющую на руках у отца.
– Она уснула, – прошептал Марш. – То есть, мне кажется, что она спит. За последние несколько минут она ни разу не шелохнулась.
– Верно, она спит, – подтвердила медсестра, поставив поднос на столик. – Можно, я переложу ее на кровать?
– Думаю, так будет лучше для нас обоих.
Кейт осторожно перенесла Сабрину с отцовской койки на только что застеленную соседнюю кровать. Бережно опустив спящую девочку на постель, она сняла с нее туфли, носки и шорты, оставив лишь футболку и трусики.
– У нее был тяжелый день, – заметил Марш.
– У вас обоих. Вам тоже следовало бы поспать, доктор Даймонд, – посоветовала Кейт, укутывая Сабрину одеялом.
Уложив девочку, она подошла к койке Марша.
– Если ночью вам что-нибудь понадобится, нажмите вот эту кнопку, – сказала она, приложив его здоровую руку к кнопке вызова медсестры.
Кейт уже собралась уходить, но неожиданно пальцы Марша сомкнулись на ее запястье.
– Спасибо за все, что вы сегодня сделали для Сабрины.
Девушка стояла, ни жива ни мертва. По ее коже бежали мурашки, дыхание застыло у нее в горле, а сердце билось, как сумасшедшее. Она еле сдерживалась, чтобы не выдернуть руку.
Хотя Кейт частенько представляла себе, что она сделает или скажет при следующей встрече с Маршаллом Даймондом, даже самые бурные ее фантазии не могли сравниться с реальностью.
– Я всего лишь выполняю свой долг. Спокойной ночи, доктор Даймонд, – выдавила она и шмыгнула за дверь.
– И никаких изменений? – поинтересовался доктор Франклин на следующий день.
– Никаких, – мрачно подтвердил Марш. – А как насчет исследования, которое сделали сегодня утром? Уже есть результаты?
– Все вроде бы в норме. Не нашли ничего такого, что могло бы привести к постоянной слепоте. Не забывай, Марш, еще и суток не прошло после аварии.
Марш вздохнул. Результаты исследования обнадеживали, но это было очень слабым утешением. Тревога и неодолимый страх перед слепотой не давали ему уснуть большую часть ночи.
Время от времени он открывал глаза, надеясь увидеть хоть что-нибудь: размытое пятно, тень – что угодно, лишь бы это свидетельствовало о возвращении зрения. Но вокруг царила чернота.
Неподвижно лежа в тишине, Марш прислушивался к дыханию своей дочери, радуясь, что она осталась невредимой.
– Выше нос, приятель, – сказал Том. – Я же предупреждал тебя, что вряд ли твое зрение вернется к утру.
– Но я не могу остаться здесь еще на один день.
– Выбора у тебя все равно нет. А где Сабрина? Как она спала?