Долгая дорога в небо

Краснов Алексей

Очухался я ближе к полудню следующего дня и принялся подводить итоги. Жить в Наполи – вполне можно. Но вот вести здесь какие-то дела – сущее мучение должно быть. И ярко иллюстрирует это пример моего нового знакомого Витторио. Он встретил меня, помог зачехлить самолет, после чего спокойно закрыл аэродром и двинулся в город. Как он заявил – «я не могу позволить тебе купить вместо вина непонятно что». Мои попытки сперва сходить на аккумуляторный вызвали у него лишь бурный смех – «там ты уже никого не найдешь – все закончили работу». И потащил меня к «дядьке Филиппе». Потом – к какому-то Джакомо. Потом – еще куда-то. В общем, начался алкотур, когда все вокруг пьют, ты хлещешь наравне с народом и одновременно пытаешься не потерять из виду своего единственного знакомого во всей этой круговерти. При этом что происходит

вокруг – я понимал лишь отрывочно. Итальянский-то в список известных мне языков не входит. Отдельные знакомые по испанскому слова, не более того. Но, несмотря на это, веселье кипело. Мне понравилось. Так куда лучше, чем просто накачиваться в баре, как я периодически делал. Нет, сюда надо будет заглянуть еще, однозначно.

Во второй день я тоже покинуть столь гостеприимный город не смог – после вчерашнего меня еще порядочно штормило. А садиться в таком состоянии за штурвал – увольте. Мне пока что жить не надоело. Так что не спеша забрал свои аккумуляторы (насладившись часовыми поисками куда-то запропастившихся грузчиков), прошвырнулся по местному базару, где накупил макарон, подсолнечного масла в высоких стеклянных бутылях - из похожих обычно разливают самогон в фильмах про Гражданскую войну, копченого мяса и всевозможных соусов. Ну а уже на следующее утро покинул полюбившееся мне местечко. Правда, для этого пришлось сперва вечером уговаривать Витторио встать пораньше, а с утра вылить на него литр воды и насладиться «непереводимой игрой слов и местных идиоматических выражений», но это мелочи. Однозначно, как заколебет меня все – рвану снова в Наполи дней на несколько. Уж очень хороший тут отдых. Пусть бесхитростный и простой, но позволяющий сбросить усталость и здорово зарядиться позитивом. Чего лично мне от отдыха и хочется.

18й день 9го месяца 24го года.

Лусон, Филиппины.

Проставив наработку, я облегченно выдохнул и с громким звуком захлопнул бортовой журнал. Если кто-то думает, что в отсутствие контроля можно забить болт на всю эту бюрократию – то пусть обходит меня стороной. Потому как зашибу. Эту систему ведь совсем не дураки придумали и отнюдь не от нечего делать. И принцип «сделал – запиши» - он не оттого, что кому-то очень нравится процесс бумагомарания. Просто в этом случае открываешь журнал и сразу все понятно. Если ты специалист, конечно. Ну а неспециалисту сюда и лезть нечего.

Но на сегодня хватит. Утомил меня очередной рейс до Нью-Рино порядочно. Еще и садиться пришлось под дождем, в условиях ограниченной видимости. Нормально зайти на полосу удалось только с третьего раза. А ведь дальше будет только хуже – зима-то приближается. Зима, правда, весьма условная – три с хвостиком месяца проливных дождей, морозов со снегом тут не бывает. По крайней мере, в заселенной части мира. Где-то севернее наверняка они есть, но туда люди ан-масс еще не добрались. Хватает еще мест и с более приветливым климатом.

Хотя, чувствую, меня и здешний, весьма теплый, климат еще до печенок достанет. Когда сухо – еще ладно, а после дождя – полное ощущение захода в подостывшую парилку в бане. Слоем липкого пота покрываешься мгновенно. А с другой стороны – лучше потеть, чем мерзнуть. Как говаривал один мой сослуживец – «ошпаренных меньше, чем обмороженных». И с этим высказыванием трудно не согласиться.

Перебравшись с командирского места в салон надеваю дождевик, беру фонарик и выпрыгиваю под струи продолжающегося дождя. Не торопясь осматриваю самолет и только после этого направляюсь к своей временной резиденции, то бишь жилому контейнеру. Как раз надо рассортировать поднакопившееся барахло и подготовить его к переезду. Дом-то мой уже практически готов. Осталась внутренняя отделка, электрика и мебель. По первым двум пунктам – работы дня на три, как заверяет Руперт. С мебелью, наверное, побольше выйдет, но здесь я сам виноват – упустил из виду этот момент. Завтра с утра займусь этим вопросом. А пока у меня в планах ужин с двумя моими компаньонами по сидению на аэродроме и полноценный здоровый сон.

Выспавшись – во время рейса это совершенно излишняя роскошь – я задумался, заняться ли сперва хозяйственными делами или сначала выбраться в Лусон. Поразмыслив, выбрал

второе. Нечего время в дугу гнуть. Пусть местный мебельщик, столяр или как он тут называется, к работе приступает. Заодно и позавтракаю в поселке, чтобы готовкой не заморачиваться.

Сказано – сделано, благо пешком по джунглям переться не надо. Прыгнул в машину – и езжай. Грунт пока еще крепкий, так что завязнуть где-то весьма затруднительно. Правда, расслабляться это не повод, так что «змеебойку» я в машину закинул. Ну и неизменная парочка – «таурус» в кобуре на виду и «маузер» под рубашкой. Патронов запас у меня в машине имеется, рация там тоже стоит, так что не пропаду точно. Так что я со спокойной душой забрался в свою "Антилопу-Гну" и направился в поселок, получив на прощание наказ привести обратно лумпии.

Лумпия – это такая филиппинская шаурма, только поменьше и более круглая. Хотя не обязательно. Вариантов приготовления масса. Может содержать кроме овощей мясо, рыбу, морепродукты, может быть с водорослями. Подаваться может как в листе теста (отсюда и аналогия с шаурмой), так и свернутой в рулет. Но «на вынос» - только первый вариант, в основном. Не знаю, как на старосветских Филиппинах, а здесь лаваш делают из рисовой муки и заворачивают в него смесь всего, что оказалось под рукой у повара. В любом случае это довольно остро и, как правило, вкусно (если невкусно – можно добавить побольше острого соуса и вкус вообще перестает различаться). А еще – дешево и сытно. Хорошая и удобная штука, в общем. И уплетает ее Руперт за обе щеки. Джок – тот нет. Этот любит не торопясь сесть за стол и медленно сжевать что-то основательное, типа хорошего куска мяса или рыбы, сопровождая процесс мыслями вслух на тему вечно спешащей и оттого жрущей не понятно что молодежи.

Джип шустро бежит по полосе плотного прибрежного песка, воздух насыщен солью и запахом водорослей, а в голове моей шебуршатся мысли. Надо будет к алькальду зайти. И мебельщика искать через него проще, и про корабль узнаю. А то намечается у меня кучка барахла, которое я по воздуху не перевезу никак. И если спарку пулеметов еще можно раскидать на составные части и как-то пропихнуть в двери «Дефендера», то с генератором и компрессором такой номер не пройдет, даже если снять их с колесного шасси. Не пролазят они в дверной проем, хоть ты тресни.

После завтрака в китайской забегаловке (стандартные рис, рыба, морской салат. Жил бы на острове безвылазно – уже бы взвыл он пищевого однообразия), я направился к Маркосу. Сеньор алькальд, как и ожидалось, был дома. Ну или на рабочем месте. Можно и так, и так сказать – у него кабинет в одной из комнат собственного жилья. Но вот занятие его было неожиданным. Обычно я видел Маркоса беседующим с кем-то, а сейчас он разложил на столе карту (хотя скорее – склейку аэрофотоснимков) Лусона, что-то измерял циркулем с линейкой и записывал полученные результаты. Я тихонько пристроился на предназначенном для посетителей стуле, не желая прерывать мыслительный процесс. Но местный глава тут же отвлекся от своих вычислений и обратился ко мне:

– Доброе утро, Алексис! Очень удачно, что Вы ко мне зашли. А то я уже собирался искать Вас.

– Доброе, сеньор Маркос. Что-то случилось?

– Нет-нет, ничего чрезвычайного. Просто нужна Ваша консультация по одному вопросу.

– По какому же? – выразил легкий интерес я.

– Ну смотрите – алькальд развернул карту ко мне.

Как вы, наверное, помните, остров Лусон имеет форму наподобие цифры 8, верхняя окружность которой заметно меньше нижней и прилично скособочена относительно центральной оси, градусов как бы не на сорок пять. Поселок Лусон находится на берегу большей окружности, а на соединяющем эти окружности перешейке стоит мой аэродром. Так вот, Маркос договорился о переселении с некоторым количеством филиппинских мусульман. Именно их представителей я не так давно привозил на Филиппины. И эти самые мусульмане пожелали поселиться отдельно, как раз на меньшей окружности "восьмерки". Но между поселениями должно быть какое-то транспортное сообщение, то есть дорога. И алькальд интересуется, не будет ли мне мешать эта дорога, если она пройдет по восточному краю перешейка.