Долгая дорога. Зов Вора
Шрифт:
Анна Сергеевна вышла на крыльцо и спросила:
– Кто пожаловал?
– Тетя Аня, это мы. Вика и Оля,- ответила подруга.
Старушка радостно запричитала, раздались торопливые шажки, и калитка распахнулась. Хозяйка встретила нас радушными объятиями:
– Красавицы мои приехали, голубушки родные.
Мы как всегда смущенно улыбались и розовели. Так редко в жизни встречаешь таких открытых людей, радующихся твоему появлению, что даже не знаешь как себя вести.
– Проходите, проходите. У меня блины на завтрак, со сметаной домашней.
Мы начали смущенно блеять, что нам неудобно, но все
– Тетя Аня, нам бы машинку оставить,- подала голос Виктория.
– Конечно, девоньки мои, загоняйте телегу свою.
Я хмыкнула и пошла за руль «телеги», а Вика с Анной Сергеевной стали открывать ворота.
Васятка с трудом влез во двор. Сразу стало тесно. Хозяйка удивленно смотрела на Х6 странного цвета:
– А где ж ваша черненькая машинка?
– Да, вот решили сменить.
– Зачем же вам грузовик то такой?- не унималась бабулька.
– Для работы нужен, вещи перевозить,- выкрутилась Вика.
Мы не стали разубеждать человека, что это не грузовик, а внедорожник. Подруга полезла в сумочку, достала полторы тысячи рублей и протянула Анисимовой:
– Мы на недельку его оставим.
– Так тут же много,- спохватилась бабушка, пересчитывая деньги.
– Нормально, за грузовики всегда больше берут.
Анна Сергеевна благодарно улыбнулась, скрылась внутри дома и через несколько мгновений появилась с куском серой ткани в руках. Во дворе ходили кошки, куры и она всегда боялась, что живность повредит дорогой транспорт, поэтому из старых мешков сшила чехол. Правда, рассчитан он был на Тойоту Камри, поэтому на Васятке смотрелся, как кокетливо надетая панамка.
Бабулечка досадливо всплеснула руками, но потом вспомнила, что у нее еще осталось несколько мешков, их можно распороть и надставить покрывашку.
Вика и я, усмехаясь, переглянулись, и горячо поблагодарили за заботу. Тетя Аня от этого просто расцвела. Пожилым людям всегда приятно ощущать себя нужными.
Уйти просто так нам естественно не удалось. Нас завели в дом, накормили, напоили, вдобавок с собой блинов завернули.
Еще раз поблагодарив, мы пошли на улицу, выгружать из багажника продукты. Пакетов оказалось так много, что пришлось вызывать такси.
Перед отъездом подарили хозяевам огромную коробку конфет, бутылку лечебной настойки и поехали к себе.
Александр устало вытянул босые ноги, откинулся на спинку стула и потер лицо руками. Как же осточертела эта книга! Годы, долгие годы ушли на ее расшифровку и похоже, что где-то все-таки проскочила ошибка. Кулаки непроизвольно сжались, при мысли о том, что все усилия могут пойти коту под хвост. Раздался тихий жалобный треск. Мужчина обреченно взглянул на свою руку. В раскрытой ладони лежал сломанный фиолетовый карандаш. С печальным вздохом Саша отправил его в мусорную корзину, где уже валялось с десяток таких же поверженных фиолетовых карандашей.
Почему именно фиолетовых? Да потому что Салимар, сумасшедший дед, считал этот цвет символом благородного одиночества. С*ка! Да сих пор в памяти стояли удивленные лица продавщиц в детском магазине, когда он пришел и попросил сто коробок цветных карандашей. Эти клуши решили, что он решил облагодетельствовать какой-нибудь детский сад, а он стоял и улыбался, как конченый
Старик явно был на гребне куража, придумывая сотни нелепых условий. Книга дает ответы только с семи до восьми вечера, при этом использовать только фиолетовый карандаш и непременно быть босиком. Ну что за бред?
Хромов понимал, что Салимар мстил за изгнание, но легче от этого не становилось, особенно теперь, когда он был в шаге от провала. Все-таки где в переводе он ошибся, что-то не учел.
Книга была написана на древнем языке Фантомов. Чудесный язык, мертвый. Потребовалось два года, что бы его выучить, вернее, запомнить значения слов и особенности перевода. Соблюдая все условия, в определенное время талмуд открывался и, если все сделано правильно, строчки оживали. У каждого слова существовало несколько вариантов перевода. Они вспыхивали в мозгу красным при взгляде на записи. Их надо было записать, конечно же с помощью фиолетового карандаша. И так слово за словом в предложении. Затем это предложение нужно собрать. Вот, например, всего три слова, у одного три значения, у второго 4, у третьего пять. Итого получается шестьдесят вариантов. Необходимо выбрать только один, потому что следующее предложение откроется исходя из выбранного варианта.
Миллионы версий. Долгие часы работы. Да что там говорить, долгие годы, упорной, мать ее, работы. По предложению в день, с трудом продираясь, сквозь витиеватые хитросплетения древнего языка.
Сначала выяснить, где Страж, потом как его достать, что такое Зов Вора, как действовать после кражи и еще сотни условий. Он все сделал, кропотливо перевел книгу, выполнял шаг за шагом все фантазии сумасшедшего старикана, подойдя настолько близко к заветной цели, как ни удавалась никому до него.
И что теперь? Сидит в кабинете и сгорает от неудержимой ярости, ощущая неправильность ситуации, но не в состоянии разобраться, в чем дело.
Хромов перевел усталый взгляд на статуэтку, сиротливо стоящую на краю стола и скорее по привычке, чем из-за необходимости, прошелся по ней магическим взглядом. Пустота. Тишина. Печаль. Ни отголоска магии. Вот поставь Стража на унитаз и никакой магией их не различить.
Александр выругался. Только прибыв в этот мир, он сразу почувствовал Стража. Магический фон ровный, устойчивый, незыблемый. Когда коллекция приехала в этот город, поток силы исходивший от статуэтки стал постоянным. Он ощущал его всегда, словно жужжание комара на заднем фоне. И вот как-то лежал он в своей кровати, листал книгу перед сном и вдруг замер, внезапно осознав, что уже какое то время нет никакого фона, ни малейшего колебания и намека на него. Несколько секунд потребовалось на то, что бы понять: Вор добрался до стража.
Салимар придумал хитрый механизм защиты. Как только Вор прикасается к статуэтке, крадет ее, на них обоих опускается полог, благодаря которому нельзя отследить ни их местонахождение, ни передвижения. Оба словно исчезают для магического восприятия, как самолет, потерпевший крушение, с экранов радаров.
Осознав, что Ольга украла стража, он пулей выкатился из постели, торопливо оделся, постоянно не попадая в рукава и брючины и приходя в ярость от этого. Слетел вниз по лестнице, на ходу вызывая охрану, и ринулся к их дому.