Долгая игра
Шрифт:
— Ты что, с ума сошла? – негромко, но решительно произнёс он. – Что, по-твоему, ты там делала? Они могли тебя увидеть! Они могли застрелить тебя, Кендрик!
— Миссис Перкинс, — также тихо ответила я. – Миссис Перкинс могла меня застрелить.
Миссис Перкинс, которая могла с легкостью отправить сообщение с телефона Эмилии, когда кто-то принёс его в офис администрации.
Миссис Перкинс, которая могла бы – по указанию директора – сама нанять дополнительную охрану.
Генри замер между дверью и верхней частью лестницы. Он был напряжен и
— Здесь есть камеры, — сказал он. – Они нас увидят. Нам нужно идти.
Я подняла планшет.
— Они нас не видят. Пока что.
Я не знала, оставались нам минуты или секунды. Не знала, что случится, если кто-то найдёт нас на лестнице.
— Как ты… — начал было Генри, но тут же запнулся. – Эмилия.
Я кивнула.
— Эмилия.
Я передала планшет Генри и позволила ему пролистать видеотрансляции. Он остановился на видео из одного из кабинетов. Вооруженные мужчины. Ученики на полу.
Не говоря ни слова, Генри вернул мне планшет.
Моё сердце подпрыгнуло в горло. Я почувствовала, как что-то во мне развалилось на части. Вивви. Я опустила планшет и закрыла глаза. Они схватили Вивви. Я хотела думать, что она сбежала и спряталась. Хотела, чтобы она была в безопасности.
Ты должна быть моим другом. Моим лучшим другом, — я вспомнила её слова. — Я доверяла тебе, когда не доверяла никому.
Я заставила себя открыть глаза. Вивви была связана и напугана. Её держали на прицеле – и я ничего не могла с этим поделать.
Они найдут нас, — осознание словно масло окутало моё тело. – Они найдут Генри. Найдут меня.
— Мы должны что-то сделать, — каким-то образом мне удалось сформировать слова. – У них Вивви. И Эмилия.
Кадык Генри дёрнулся.
— Мы ничего не можем сделать, — слова давались ему также тяжело, как и мне. – Я хотел бы, чтобы это было не так, — резко произнёс он, — чтобы мы могли это закончить, но я не вижу выхода и вижу очень много возможностей сделать только хуже.
Что ты пытаешься сказать, Генри?
Он ответил, словно я произнесла эти слова вслух.
— Я пытаюсь сказать, что, чтобы защитить Вивви – и самих себя – нам нужно к ней присоединиться.
— Что? – резко переспросила я. Если бы я не должна была шептать, я бы повысила голос.
Генри схватил меня за плечи и повернул меня к себе.
— Внизу – в кабинете, с Вивви – нам будет безопаснее, — сказал он. – Тебе будет безопаснее внизу.
За всё время нашего знакомства, я никогда не видела Генри Маркетта на грани слёз, но теперь я слышала их в его голосе. Я видела в его взгляде отчаяние.
Он всегда был спокоен. Всегда контролировал себя.
— Ты слышала их требования, — сказал мне Генри, проводя большими пальцами по моей ключице.
Генри хотел, чтобы я была в безопасности. Я понимала это желание. Я понимала, что, чтобы он не чувствовал ко мне час назад, притупилось перед нуждой позаботиться обо мне сейчас.
Моя свободная рука скользнула на его запястье. Я держалась за него, а он – за меня.
— Может, ты и прав, — сказала я. – Может, мы и не попадёмся под перекрестный огонь, если сдадимся, — я чувствовала его пульс и тепло, исходящее от его тела. – Но то, что нас могут случайно застрелить, важно лишь до тех пор, пока они не начнут расстреливать нас специально.
Миссис Перкинс засняла сообщение директора о сотрудничестве. Террористы высказали требования.
Я лучше многих знала, что могло случиться – и случится – если их требования не выполнят. Они выстроят нас, одного за другим. Начнут с целей низкой важности, с бесполезных.
От других они могут отрезать кусочки для видимости.
Снизу донёсся звук. Моё сердце сотряс адреналин. В один миг я осознала, что под нами на лестнице находились вооруженные люди, а в следующий Генри прижал меня спиной к стене, закрывая моё тело своим. Защищая меня.
Всё произошло слишком быстро. Я замерла. Вот оно. Мы больше не сможем убегать. Больше никаких «возможно».
Этажом ниже шаги остановились.
Дверь открылась.
И закрылась.
Я чувствовала теплое дыхание Генри на своём лице. Его губы замерли меньше чем в миллиметре от моих.
Второй этаж. Охранники пошли на второй этаж. На третьем мы были в безопасности – пока что.
Генри отстранился от меня. Теперь нас разделяли несколько миллиметров.
— Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — резко произнёс он.
— Хотя я и лгунья? – я не собиралась произносить эти слова. Не собиралась просить прощения. Я не была уверенна, что я его заслуживала.
— Мы все иногда лжем, Кендрик, — сказал Генри.
Я подалась вперед, отталкиваясь от стены и сокращая расстояние, разделявшее наши губы. На какой-то миг он замер, а затем его руки зарылись в мои волосы, и он ответил на мой поцелуй.
Я предполагала, что Генри Маркетт целовался, как джентльмен – прилично и сдержанно.
Я ошибалась.
Генри Маркетт целовался так, как я дралась – неистово. Без страха. Без сомнений. Без сожалений. Только Генри и я, и жажда, которой я никогда в нас не замечала. Мы жаждали этого. Нас.
Я отстранилась первой. На несколько секунд мои губы замерли у его губ. Отрывисто дыша, я заставила себя собраться. У нас не было на это времени.
— Мы не можем сдаться, и не можем оставаться здесь, — я сделала шаг назад и перевела взгляд на планшет. Я не смотрела на Генри. Не могла на него смотреть. Вместо этого я пролистала видеотрансляции. – Я собиралась попытаться пробраться в офис безопасности, увидеть, возможно ли отправить послание наружу.