Долгая игра
Шрифт:
Она думала, что я была наверху.
За спиной Айви появился Боди. Он беззвучно произнёс: «У тебя была одна задача».
— Адам уже вычитал меня за акт бунтарства, — сказала я Айви. Прежде чем она успела ответить, я обернулась к мужчине, стоявшему рядом с ней. Ему было чуть меньше тридцати. Его светлые волосы отросли достаточно сильно, чтобы выглядеть слегка неряшливыми. На его коже виднелся загар. Его лицо показалось мне отдаленно знакомым.
— Всё в порядке, — сказал мужчина Айви. — Я не кусаюсь, — темные круги
Айви боится не тебя, — подумала я, замечая, как она замерла на этих словах. — Она боится чего-то другого.
— Я — Тэсс, — сказала я, когда никто меня не представил. Через какой-то миг мужчина протянул мне руку. Адам чуть крепче сжал мои плечи.
— Уолкер, — произнёс мужчина.
Это имя запустило какой-то механизм в моём мозгу, и вдруг я поняла, почему он выглядел знакомо — и кого он мне напоминал.
Его мать.
Я пожала его руку.
— Уолкер, — повторила я. — Уолкер Нолан.
Младший сын президента.
ГЛАВА 6
Айви отказалась рассказывать мне что бы то ни было о визите Уолкера Нолана. Она уехала вскоре после него, а на следующее утро, когда я проснулась, её всё ещё не было дома.
Что такого должен был сказать сын президента, чтобы Айви сразу же переключилась в режим боевой готовности?
Прежде чем Боди высадил меня у Хардвика, он решил озвучить очевидное:
— Никому не рассказывай…
— О том, что у младшего сына президента какие-то проблемы? — закончила я. — Мой рот на замке.
Прошлой ночью я засиделась допоздна, читая всю информацию об Уолкере Нолане, которую мне удалось найти в интернете. Единственный из трех сыновей Ноланов, отказавшийся от личной охраны. Ему было двадцать девять, и он старался держаться подальше от центра внимания. Прежде чем его отец стал президентом, он провёл два года с «Врачами без границ». Не нужно было быть политическим гением, чтобы догадаться, что любой скандал, связанный с сыном президента, может стать главной новостью, учитывая приближающиеся выборы.
В какие бы неприятности не ввязался Уолкер, даже Боди был на грани.
— Я не шучу, мелкая, — Боди повернулся ко мне и одарил меня многозначительным взглядом. — Что бы ты ни увидела или ни услышала — не говори ни слова.
Что-то опасное. Слова Адама эхом отдались в моей голове.
Мой желудок сжался.
— Я никому не расскажу.
Через пару секунд водитель Айви едва заметно кивнул.
— Выметайся отсюда, — сказал он, кивая в сторону школы. — И удачи с предвыборной компанией.
— Начнём с кандидатур на пост президентов классов, а затем перейдем к общешкольным должностям, — директор Хардвика
Ученики принялись озвучивать кандидатуры, а я откинулась на спинку своего стула. Раз в месяц все старшеклассники Хардвика приходили в часовню для общешкольного собрания. Как и говорила Эмилия, сегодняшнее собрание было посвящено приближающимся выборам в студенческий совет.
Мне было сложно заставить себя волноваться о студенческом совете, когда интуиция подсказывала мне, что Айви находится на грани чего-то важного — чего-то ужасного.
Что бы ты ни увидела или ни услышала — не говори ни слова.
Я не могла выбросить из головы предостережение Боди. Каждый раз, когда я вспоминала об этих словах, они казались мне всё более и более жуткими. Что именно, по мнению Боди, я могла увидеть или услышать? Что могло заставить меня рассказать кому-нибудь о том, что Уолкер Нолан приезжал к нам домой?
Для чего сыну президента нужны услуги Айви?
Адам работал на Пентагон. С тех пор, как я переехала в Вашингтон, он помогал Айви с одним единственным делом: убийством судьи Маркетта.
Что бы ты ни увидела или ни услышала…
— А теперь мы переходим к кандидатурам на должность школьного президента, — мои размышления нарушил голос директора. Всё моё тело застыло, пока я гадала о том, как долго я сидела здесь, снова и снова прокручивая в мыслях предупреждение Боди.
— На пост президента может претендовать любой одиннадцатиклассник с хорошим уровнем успеваемости, — торжественно, словно выносящие вердикт присяжные, продолжил директор. — Я бы посоветовал вам хорошенько подумать о том, кто лучше всех сможет представлять учеников и принципы Академии Хардвика.
На какой-то миг повисла тишина, а затем её нарушил Ашер. Он поднялся на ноги, выкрикивая:
— Выслушайте, выслушайте!
Директор очень походил на человека, страдающего от мигрени.
— Мистер Роудс, — произнёс он. — Будьте так любезны, чуть меньше драматизма.
В ответ Ашер положил ладонь на сердце.
— Я, Ашер Роудс, находясь в более или менее здравом уме и твёрдой памяти, настоящими словами выдвигаю кандидатуру благородного — и, позвольте добавить, до смешного привлекательного — Генри Маркетта.
Кажется, Ашер не знал значения слова «меньше».
— Кто из вас встанет на нашу сторону? — спросил он, выбрасывая в воздух оба кулака.
Я вспомнила о том, как Эмилия сказала, что Джон Томас будет одним из её конкурентов. Когда кто-то поддержал кандидатуру Генри, она поймала мой взгляд и едва заметно пожала плечами. Судя по всему, она всё ещё ждала, что я выполню свою часть сделки.