Долгие раздумья
Шрифт:
Феликс тепло и по-мальчишески широко улыбнулся, отчего Дикси на секунду забыла, что с Феликсом ее связывает только договор.
— Твоя страстность всегда притягивала меня, Дикси, — признался Феликс, заглядывая своими голубыми глазами ей прямо в душу.
— Страстность? — прошептала пораженная Дикси.
— Ты просто лучишься энергией. И всегда так было. И будет, я знаю. Может быть, это из-за того, что в тебе течет испанская кровь.
Что-то новенькое! Дикси никогда не задумывалась, как, оказывается, много унаследовала от своего настоящего отца. А ведь вполне вероятно, что
— Подожди! — Дикси отвела руку Феликса от своего лица. — У меня есть еще условие…
— Говори.
— Я хочу продолжить свое керамическое дело!
Феликс не просто улыбнулся — он засиял. Условие Дикси явно пришлось ему по душе.
— Мы вместе выберем дом, удобный для нас обоих. В нем должно быть достаточно места для моей библиотеки и большое помещение для твоей мастерской! Ты сможешь построить там такую печь для обжига, какая в Портадауне тебе только снилась! Я никогда не стану препятствовать твоим занятиям искусством. Но только днем. А ночи… Ночи мои! — закончил он мягко. — Пойми меня правильно, Дикси, ночи — целиком и полностью мои.
Она задрожала. Ее охватило ожидание чего-то неведомого, но убийственно приятного. Конечно, весь вечер она занимала голову составлением всяких условий, но ни разу не подумала о собственно совместной жизни! Они ведь будут каждую ночь спать вместе. И не только спать.
Дикси не могла унять дикого сердцебиения.
— Так мы договорились? — вкрадчиво спросил Феликс.
— Да, — прошептала она.
— И будем считать, что мы подписали договор. Через минуту я покину твой номер, наш пакт вступит в силу. Я полагаюсь на твою честность, а ты — на мою. Больше ведь мы никак не можем скрепить наш договор, разве что кровью…
На какую-то секунду Дикси испугалась. До этой минуты она до конца не осознавала, насколько серьезно ее решение. Но теперь наконец поняла, что, если это заговор, в нем участвуют двое и теперь пути назад нет.
Феликс принимает все ее условия. Она должна принять только одно. Но принять без каких-либо оговорок. Целиком и полностью.
— Хорошо, — твердо сказала она, — я согласна. И больше ни слова.
— Но, Дикси, — начал Феликс и весело прищурился, — а отметить наш договор? Предлагаю скрепить его поцелуем. Крепким, как клятва!
Он поцеловал ее, и Дикси не стала отталкивать Феликса. Она устремилась ему навстречу, чувствуя, что он — ее судьба, и судьба неотвратимая.
Феликс Дебнем уже стал частью ее души, чего Дикси пока не понимала. Но это было так.
8
Дикси внимательно вглядывалась в зеркало, веря и не веря, что роскошная невеста, глядящая на нее из серебристого стекла, — она сама. Что думал Феликс, когда выбрал для нее именно
Дикси вернулась в Лондон накануне днем. В аэропорту ее встретил роскошный лимузин, а в отеле — свадебный менеджер, очаровательная и очень компетентная молодая женщина Ливи. Ей предстояло объяснить Дикси правила игры, провести окончательную примерку свадебного наряда и просто ободрить впервые вступающую в брак молодую женщину.
Теперь Дикси стояла перед зеркалом, а Ливи расправляла шлейф ее платья.
Дикси невольно вспомнила подвенечные платья своих старших сестер: великолепные пышные туалеты с многослойными вышивками бисером, кружевами, оборками, воланами, кринолинами, делающими их хозяек похожими на сказочных принцесс.
Но этот наряд… Неправдоподобно изящен, достоин особы королевской крови.
Феликс выбрал платье в средневековом стиле с жестким корсажем из набивного плотного шелка, придавшим фигуре Дикси удивительную сексуальность и выразительность. Небольшой стоячий воротник, отделанный золотым кантом, спускался к золотому краю вышитой вставки в форме сердца, которая сужалась к талии. Рукава облегали руки до локтя, откуда мягкими складками спадали до кистей, чуть прикрывая их золотистыми манжетами. Точь-в-точь таким же был и покрой юбки, обтянувшей бедра, но мягко расклешенной книзу изящными фалдами, сзади переходившими в шлейф, который тоже расшили золотом.
На шее у Дикси висела тонкая золотая цепочка простого, но изящного плетения, однако бриллиант в кулоне был заметно больше бриллианта, сверкавшего у нее на пальце. Серьги так же украшали солитеры изумительной чистоты. Довершала наряд невесты фата, державшаяся на золотой тиаре, которую поддерживал высокий валик волос: мастер зачесал их назад и, скрепив золотой сеткой, свободно распустил по обнаженным плечам, чтобы они естественными волнами струились по спине.
Визажисту удалось преодолеть сопротивление Дикси, поэтому макияж ее был чуть ярче обычного: глаза искусно подведены, а на губы наложена непривычная помада цвета спелой вишни.
— Никаких пастельных тонов! Вишневый с таким редким цветом волос, как у вас, — это фантастично! Мы достигнем драматического эффекта!
Услышав это, Дикси позволила визажисту делать с собой все, что угодно.
Драма. Да, это точное слово, отражающее суть происходящего, думала Дикси, глядя на свое отражение в зеркале.
Но, может быть, мне все же удастся стать настоящей королевой сердца Феликса и завладеть той частью его души, что приоткрылась мне лишь однажды?
— Ваш букет!
Ливи протянула Дикси кремовые розы, стянутые белой атласной лентой с красивым бантом.
— Выбирал Феликс?
— Да, конечно. Я настаивала на орхидеях, но он выбрал розы.
Ливи не знала, да и не могла знать про поцелуй в розарии… Неужели, выбирая цветы, Феликс вспомнил это? — умилилась Дикси, однако тут же одернула себя: как глупо искать во всем тайные знаки любви! Просто розы, по мнению жениха, лучше подходят его невесте, соответствуют тому имиджу, который стремится навязать мне Феликс. Хотя они и вправду достойны восхищения. И хватит об этом.