Долгий дозор
Шрифт:
А мулла-батюшка ещё, как только пришли, на Егора епитимию наложил. Давай, мол, очисти осквернённую душу. Егор не обижался — всё по-честному, по-мужски!
Аминь.
…
В этот раз разговора взрослых ребятам послушать не удалось. Мулла-батюшка сразу же попросил их принести воды, — водопровод в Храм так и не протянули, далеко! — и пока они брели к ближайшей колонке, да там ещё пережидали небольшую очередь, да ещё и обратно тащили
Егор услыхал только, как мулла-батюшка закончил разговор:
— «Раньше, раньше»! Мало ли, что было раньше! Раньше, вон, холодно было, а сейчас до сороковых широт жарко. Глобальное потепление — спасибо Господу-Аллаху — вовремя закончилось, дав нам возможность жить в Вере-Истине.
— Не похожи вы на простого деревенского священника, — вкрадчиво, как показалось Егору, сказал Зия. — Армейская заквасочка, знаете ли… Бывший сполох-десант?
— А я не бывший. Я и сейчас на войне. Только война эта — за путь праведный, — отрезал мулла-батюшка, а Мама-Галя тихо сказала:
— Николай у нас и опора, и защита, и утешение. Уж и не знаю, что было бы, если бы не он был у нас священником… — и вдруг положила руку на огромную ладонь.
Егору стало неловко и он, отвернувшись, преувеличено громко заорал:
— Пошустрее, задохлики! Маринка! У тебя воды всего ничего, — не копайся!
— Как надо, так и иду, — пискнула упрямая красавица Маринка, не терпящая, чтобы последнее слово не за ней оставалось.
— Блин, бугай какой, — пропыхтел Ромка-джи, затаскивая в Храм свой бурдюк с водой. — Тебе-то легко говорить… Ты и сам бы все три бурдюка утащил!
— Эй, молодёжь! — поднялся мулла-батюшка, — тащите всё, сами знаете — куда. И пошустрее обратно! Разговор есть.
Ребята уж было надеялись, что сейчас им гости дорогие, московские, все тайны Вселенной рассказывать начнут, но всех дел-то было, что освободили их пока от овечьей службы, приказали просто так по Городу не шляться, а ходить за Саввой и Егором, как на верёвочке. На все вопросы отвечать обстоятельно. Чего сами не знают — с нужными людьми сводить, носами не шмыгать, держаться с достоинством.
Но и то хорошо, что с овцами не возиться. А с Зией и Саввой интересно! Мама-Галя только улыбалась, глядя, как Маринка с Ромкой-джи ликуют. Егор, тот не скакал, не прыгал, держался с достоинством. Как-никак — дозорный!
— Считайте, что вы в дозоре, — кстати и сказал мулла-батюшка. — Ваше дело быть при гостях. — И хмуро посмотрел на Егора.
Егор подумал, что Город хочет всё-таки приглядывать за учёными… мало ли что! Ну что ж, он согласен быть его, Города, глазами и ушами. Иначе как? Никак! На самой границе живём. Дальше нас на юг — только пустыня. А на востоке — где-то далеко, Китай. Так до Китая-то — шагать и шагать,
Грузовик дяди Ахмата так и валялся неподалёку от Совета. Всё, как всегда — скрыт побегами ген-саксаула, только кабина торчит, и суставы лап вьюном-хватайкой оплетены.
— А что лап-то… так и было, всего пять? — спросил, морщась, Савва.
— Таким и был… изначально таким! — отозвался старый Ким. — Ахмат его пригнал сюда году этак в двадцатом… так он уже и был тогда на пяти лапах, да! На пяти, точно помню, на пяти! Староста ему говорит, мол, Ахмат, ты бы чего получше пригнал, а то…
— Спасибо, господин Ким, — прервал его Зия. — Мы тут сейчас поработаем немного, авось, удастся взбодрить пятиножку, а? А вы пока удалитесь… э-э-э… на время. Если что — мы вас позовём, хорошо?
И не дождавшись ответа Кима, он раскрыл свой рюкзак.
Серёжа-слесарь с женой Шивой и сыном Егором-вторым принесли свои сумки. Егор-второй важно достал нано-тестер и снисходительно посмотрел на ребят. Важничает, засранец, как будто что понимает в этом деле! Даже в Храм со всеми ребятишками не пошёл!
— Эх! — воскликнул Серёжа-слесарь, сдвигая на затылок повязку. — Фирман-Москва! И чего только не сделаешь для президента-батюшки!
Егор и Ромка-джи переминались с ноги на ногу в двух шагах. С одной стороны было ужасно любопытно… а с другой — Зия честно предупредил их о том, что, скорее всего раскуроченный пятилапый грузовик ремонту не подлежит. Несмотря на все приказы и поручения, ребятам не терпелось вернуться в Храм, где староста и мулла-батюшка перед намазом обещали москвичам прокрутить файл с новостями о мире, и где Маринка обещала им занять лучшие места. Савва с Зией были не против.
То, что староста обычно показывал, было, как правило, непонятным и до ужаса нездешним… прямо говоря, ненужным: какие-то войны на других окраинах России, а то и пуще — в непонятных местах… почти у самой Стены-Европа. А то заставлял их смотреть ежегодные обращения президента-эмира к народу… причём говорил тот всегда о делах закрученных, московских… иногда упоминал о Казани… а об Урале — ни слова! Как-то раз обмолвился о Пермском-буфер-каганате… так это тоже далековато! Нет, конечно, Урал — граница, но всё-таки!
Зия с Саввой сказали, что файл — свежий, боевик, мол, только-только из Москвы.
— Так мы пойдём, а? — не выдержав, спросил Ромка-джи.
— Валяйте! — рассеянно сказал Зия и улыбнулся. — Вечером, после намаза встретимся!
Егор хлопнул Ромку по плечу и они наперегонки рванули к Храму, петляя лабиринтом ген-саксаула. Егор на ходу сорвал веточку карагача и крикнул отставшему Ромке:
— Кто последний — тому в задницу!
Ромка пыхтел, но упорно старался догнать.