Долгий путь к счастью
Шрифт:
Вещи я не разбирала, так как надеялась, что уже на следующий день барашки уймутся. Меня сильно интересовало, приедет ли сам Яго Келлевэй встретить меня и что он собой представляет. Письма его было наполнены такой теплотой, что я уже просто мечтала познакомиться с ним.
Спускаясь вниз в столовую, я ощутила аппетитный запах жаренной в духовке свинины и впервые со дня гибели Филиппа почувствовала здоровое чувство голода. Других постояльцев я нигде не замечала и поинтересовалась у миссис Пенджелли, где же они, на что она ответила, что еще рановато.
Я
— Вы, наверное, хорошо знали мою маму, — начала я, настроившись выяснить как можно больше.
— Да уж, мисс Келлевэй. И вас тоже малышкой отлично помню. Такой славной девочкой вы были! А уж удержать вас от шалостей та еще была работенка…
— А почему моя мать вдруг покинула этот Остров?
Миссис Пенджелли осторожно оглянулась на дверь.
— Ну, наверное, моя милая, у нее были на то свои причины. Похоже, не ладили они с вашим отцом.
В столовую шумно вошел хозяин гостиницы и заявил, что он непременно хочет знать, понравилось ли мне угощение, и, услышав мои похвалы, с довольным видом принялся потирать руки. Однако я заметила взгляд, которым он скользнул по жене, и подумала: действительно ли он явился из хозяйского радушия или же хотел таким образом предупредить жену, чтобы та не болтала лишнего?
— Если вы желаете еще чего-нибудь.. — тем временем говорил он.
Я отказалась, тогда хозяйка спросила, не угодно ли будет мне выпить кофе, на что я ответила согласием, после чего узнала, что кофе здесь подают в маленькой гостиной.
— Я вам накрою, — добавила миссис Пенджелли, как мне показалось, молчаливо обещая продолжить наш разговор попозже. Однако когда она появилась уже с подносом и я принялась вновь расспрашивать ее о родителях, она напряженно молчала, сжав губы, будто пытаясь сдержать рвавшиеся с них слова. Скорее всего, супруг сделал ей выговор за болтливость.
Неужели здесь кроется какая-то тайна, связанная с Островом и его обитателями?
Допив кофе, я поднялась в свою комнату, посидела еще немного у окна, глядя на ночное море. Луна уже взошла, и на черной воде серебрилась, мерцая, лунная дорожка. Море показалось мне более спокойным, чем днем, и ветер не таким крепким и порывистым.
Наверное, утром за мной придет лодка, решила я.
Стоявшая в моей уютной комнате огромная кровать с периной была теплой, однако спала я неважно; задремав, я снова оказалась во власти своего навязчивого сновидения. Грезы мои были смутны и неопределенны, но по-прежнему я видела уже знакомую комнату, красные занавески, правда, едва предметы — кресло-качалка, картина, столик с выгнутыми ножками — начали приобретать отчетливые очертания, я проснулась. И не было в этот раз привычного дурного предчувствия, скорее я ощущала беспокойство и непреодолимое желание выяснить, что же скрывалось все эти годы за смутными ночными грезами, и казалось, вот-вот удастся мне раскрыть эту тайну.
Очнувшись, я сразу не могла сообразить,
Под утро ветер вновь разгулялся, волны изо всех сил бились о берег. Какая досада! Вчерашнее «стадо барашков» так и не успокоилось, более того, оно стало еще больше.
Я спустилась к завтраку. Миссис Пенджелли печально покачала головой.
— Море все бушует, — заметила она, — и сегодня лодка не придет с острова.
К столу подан был свежевыпеченный еще горячий хлеб, который я мазала сливочным маслом, торопясь откусить, пока оно не растаяло. Запивала я все это горячим душистым кофе, налитым в тяжелую глиняную кружку. В моем распоряжении был длинный день, и я решила как следует осмотреть окрестности.
В городе, кроме как по Главной улице, бродить было особенно негде. Я прошла мимо нескольких лавок, контор и, пожалуй, больше ничего примечательного не увидела. Прохожие, как я обратила внимание, с любопытством поглядывали на меня, вероятно, приезжие в городке были в диковинку.
Почта и магазин находились в одном здании, туда я решила заглянуть, чтобы купить марки и отправить письмо Эсмеральде; я обещала ей сразу же дать знать о себе после приезда в Полкрэг.
Добравшись до Острова, я обязательно напишу ей большое письмо, в котором изложу подробности своего путешествия и свои впечатления: я знала, что она очень ждет этого. Но это будет позже, а сейчас ей просто надо послать весточку.
Почтмейстер с женой были заняты с посетителем, но стоило мне войти, все взгляды обратились на меня. С улыбкой я пожелала им доброго утра, они немного настороженно приветствовали меня. Подбирая мне марки для письма, почтмейстерша, сразу признав во мне нездешнюю, поинтересовалась целью моего приезда.
Я отвечала, что не собираюсь долго оставаться на берегу.
— Вот жду, когда море немного успокоится, — сказала я.
— Стало быть, вы намерены добраться до Острова?
— Да. Мои родственники пригласили навестить их.
— А вы не бывали в этих краях прежде?
— Вообще-то я родилась на Далеком Острове, но с трехлетнего возраста не приезжала сюда.
— Так что, вы…
— Я Эллен Келлевэй.
Она в изумлении смотрела на меня.
— Ну, знаете, — наконец вымолвила она, — вот это да!
— Вы, должно быть, знаете моих родственников.
— Келлевэев всякий знает. Они живут на Далеком Острове уже не одно столетие.
— Приглашение мне прислал мистер Яго Келлевэй, Вы знаете его?
— О да! Властелин Острова, как мы его здесь называем.
Все посетители теперь смотрели только на меня, и я неожиданно сообразила, что, пожалуй, слишком разговорилась, да еще в таком легкомысленном тоне, поэтому, быстро заплатив за марки, я вышла и вернулась в гостиницу, где меня ждал ленч, состоявший из ветчины, сыра, фруктов.