Долгий сон
Шрифт:
Я специально замолчал на полуслове: мои слова о проблемах можно было трактовать самыми разными способами - друзья, коллеги, семья, европейская политика. Его реакция показалась несколько странной, и мне хотелось послушать, что он скажет. А если ответ прозвучит уклончиво... что ж, это тоже интересно.
"В те времена на подобные изыскания смотрели несколько иначе, вздохнув, сказал Рудо.
– Я имею в виду там, откуда я родом. Ну, а первый этап любой разработки всегда основывается на экспериментах".
"Конечно", - глубокомысленно изрек я.
"А когда вы
"В 1944-м. Пробыл недолго в Аргентине, потом вернулся сюда. Правительство тогда претворяло в жизнь один из своих многочисленных проектов".
"Да, правительства могут быть щедрыми, когда им нужно что-нибудь получить.
– Рудо поднял стакан, сделал глоток, а потом засмеялся, и я вместе с ним.
– По счастью, мне не пришлось пройти этот путь, - продолжал он.
– Часть моего прошлого умерла во время бомбежек и пожаров, когда погибли документы и архивы - по крайней мере так я думаю.
– Он сделал ещё глоток.
– Вы остановились здесь, в отеле?"
"Да", - ответил я.
"Давайте пообедаем вместе. Не возражаете, если мы встретимся в вестибюле... ну, скажем, в семь?"
"С удовольствием".
Он уже встал, когда к нашему столику подошла официантка и принесла десерты и счет. Я взял счет и спросил ее:
"Могу я это подписать?"
"Да, - ответила она, - только не забудьте указать, в каком номере вы остановились".
"В 208-м", - сказал я и взял ручку, которую она мне протянула.
Рудо замер на месте, оглянулся, принялся меня рассматривать.
"Кройд..." - выдохнул он, а я только улыбнулся.
На его лице отразилась целая гамма чувств, а потом он нахмурился. Снова уселся на стул и наклонился вперед.
"Это было совсем не смешно, - заявил он.
– Терпеть не могу подобные развлечения".
"Когда у тебя появляется такая возможность каждый раз, как ты просыпаешься, не грех и повеселиться", - проговорил я.
"Мне совсем не весело".
"Извините, - сказал я и набросился на пирог с ягодами.
– Просто я хотел немножко пошутить".
Рудо удалось убедить меня, что у него совершенно отсутствует чувство юмора. Впрочем, через несколько минут он сменил гнев на милость, особенно после того как увидел, с каким удовольствием я поглощаю десерты.
"Я нашел контору, где мы получим гостевые пропуска в Лос-Аламос, сказал Рудо.
– Она тут неподалеку. Наши имена должны быть в списке приглашенных посетителей. Нужны фотографии. Сегодня днем займемся этим".
"Хорошо. А как вам удалось внести нас в список?"
"Мой человек в Лос-Аламосе сообщил, что ждет нас в гости".
"Удобно, - прокомментировал я.
– Как давно мы приехали в город?"
"Сюда? Сегодня пятый день. Я хотел, чтобы на этот раз ты проспал как можно меньше. Пару дней у меня в квартире и ещё время, что мы были в пути".
"Я обратил внимание на число.
– Кивнув, я показал на стопку газет.
– А как далеко отсюда до Лос-Аламоса?"
"Около тридцати пяти или сорока миль к северу, - ответил Рудо, - это в горах. Я взял на прокат машину".
После ленча мы отправились прогуляться,
Он подвел меня к небольшому зданию, стоящему неподалеку, мы вошли в маленькую дверь и тут же оказались в приемной, где за столом сидела женщина.
"Здравствуйте, - сказал Рудо.
– Меня зовут Иван Карамазов, а это Кройд Кренсон. Нам сказали, что здесь мы можем получить гостевые пропуска в Лос-Аламос".
"Подождите, я проверю список, - проговорила женщина, открыла ящик стола и вытащила оттуда стопку бумаг, сцепленных скрепкой. Она что-то тихонько напевала себе под нос, когда просматривала бумаги.
– Да. Все в порядке, ваши имена в списке есть".
Она передала нам какие-то бумаги, которые мы должны были заполнить, и сказала, что нам необходимо сфотографироваться. Сообщила, что пропуска будут готовы чуть позже или мы можем забрать их утром, поскольку в путь отправимся только на следующий день. После этого мы немного погуляли, а потом решили покататься. Ослепительно яркие, поразительные места. Исполинские горы. Маленький городок. Тихо. Мне понравилось. С удовольствием провел бы там парочку недель.
Когда стемнело, мы вернулись в отель, не спеша пообедали, выпили несколько бутылочек вина. Потом поднялись к себе в номер и ещё немного поговорили.
Рудо позевывал, сказал что-то про высоту над уровнем моря и отправился спать. Я же снова вышел на улицу и всю ночь бродил по городу и окрестностям. В ночных прогулках есть нечто особенное-когда кругом тихо, жизнь течет медленно, едва заметно... Я это очень люблю.
Я выбрался из города, и меня окутали тишина и почти непроглядный мрак. Сидя на склоне холма, прислушиваясь к стрекотанию насекомых и глядя на звезды, я вдруг понял, что счастлив. Мне больше не нужно принимать наркотики, я не боялся заснуть и проснуться черт знает в каком виде, очень скоро я должен был стать совершенно нормальным, почти таким, как все. Мне хотелось петь, ликовать... Но я сидел, смотрел на звезды, наслаждался ночной тишиной и чувствовал себя просто восхитительно.
Утром я вернулся в город, снова прошел по улицам, наблюдая за тем, как просыпаются жители. В первом открытом кафе, попавшемся на глаза, позавтракал. Потом стал ждать, когда встанет Рудо. После того как он привел себя в порядок, мы спустились вниз и поели. Не спеша пили кофе, пока не открылось бюро, где надо было получать пропуска.
Мы забрали бумаги и направились к машине, Рудо сел за руль. Вскоре мы оказались на Таосском шоссе и поехали на север в сторону Испанской долины. По пути миновали огромную скалу в форме верблюда - она осталась немного левее. Ярко светило солнце, по обе стороны от шоссе высились горы.