Долгое лето

Токацин .

– Фрисс! Мы слишком рано прилетели!
– крикнула с корабля Кесса, разворачивая тхэйгу носом к причалам.
– Нас никто не встретит!

– Встретят!
– крикнул Речник в ответ, прислушиваясь к шелесту плавников в трюме хиндиксы - не пора ли их смазать?

– Хаэ-э-эй!
– закричал он, зависая над пристанью. Холодный ветер налетал то с одной стороны, то с другой, толкая хиндиксу в бока, и корабль беспокойно раскачивался в воздухе. Над причалами одиноко болталась чья-то хиндикса, вдалеке, за башнями замка, разминали крылья Белые Драконы, и среди них

Фрисс с изумлением увидел одного Чёрного.

– Хаэ-э-эй! Рады ли здесь Речникам?
– Фрисс приложил ладони ко рту, чтобы его услышали за дверями Замка, и тут же вниз по Изумрудной Лестнице быстро спустился длинноусый нерминец.

– Речники? Рано вы прилетели! Замок неприбран, и ваших тут ещё немного, - проворчал он, привязывая хиндиксу к причальному кольцу. Кесса, помедлив, усадила тхэйгу между двумя кольцами и прицепила к ним костяными крючьями - этот корабль при всём желании не умчался бы по ветру без посторонней помощи. Перепончатое крыло хлопнуло в воздухе, неохотно складываясь, задело кончиком служителя, и он с воплем шарахнулся в сторону.

– Служитель Мовен!
– Фрисс перехватил его и не дал налететь на причал.
– Что ты кричишь? Ты же видел тхэйгу в том году!

– А-а-а...
– протянул тот, опасливо покосился на корабль и кивнул.
– Это ты, Речник Фрисс, и ты, Чёрная Речница Кесса. А значит, эта весна станет ещё более странной. Хотя она и так странная!

– Стены прочны, и надёжен дом, – усмехнулась Речница, первой вспомнив положенное приветствие.
– Что странного могло случиться в начале половодья?

– Белый день сегодня, белый, как мрамор этих стен, - пробормотал Мовен, стараясь держаться подальше от костяного корабля.
– И как кости этой... этой нежити, будто вываренные в извести. Прошу меня простить, но я по-прежнему не знаю, как разбирать такой корабль, и какие дрова ему нужны.

– Достаточно навеса от дождя, - ответила Кесса, оглянувшись - не остался ли Алсаг на корабле? Кот прислонился к ней боком, чуть не уронив Речницу на причал.

– Мовен, что случилось со служителем Иром? Обычно он рано прилетает, - удивился Речник. Мовен пожал плечами.

– Остался с роднёй до середины лета, я тут за него... Видели Чёрного Дракона во дворе?

– Видели. Так Астанен нашёл драконьего мага? Кто теперь смотрит за ними всеми?
– этот вопрос терзал Речника всю зиму.

– Никого не найти, - покачал головой Мовен.
– Драконы - опасные существа... Они под присмотром Келвесиенена и младших жрецов, но даже у них ненадолго хватит отваги. Этот Чёрный Дракон привёз посланника... они издалека - из Фарны, из владений тёмного бога Идмина...

– Значит, у нас теперь есть посланец Идмина-Некроманта?
– Речница недоверчиво усмехнулась.
– А кто он? Умертвие, или Стальная Тень, или, может, фарк?

– Колдун. По виду вроде человек, но кто его знает...
– Мовен пожал плечами.
– Он поселился в Храме. Сейчас его, правда, нет... улетел с чародеем Силитнэном, оставил нам своё прожорливое чудище.

– Вся Река не прокормит одного дракона?!
–

Фрисс хмыкнул.
– Так, значит, Силитнэна в Замке тоже нет... А Халан не прилетал?

– Здесь только повелитель Ондис, - Мовен нахмурился.
– Наш Король серьёзно болен, Речники. Не беспокойте правителей попусту, идите к Морнкхо, ешьте и пейте. Речник Фрисс, твою хиндиксу разбирать?

– Не надо, я ненадолго. Спусти шар и погрузи пару охапок дров, - покачал головой Фрисс.
– Пойдём, Кесса. Отдохнём у Морнкхо и поищем комнату. Наверняка весь "Кошатник" сейчас свободен...

Они поднялись по Изумрудной Лестнице - зелёные стёкла, припылившиеся за зиму, блестели скупо, да и стены Замка не сверкали чистотой. Над воротами колыхалось вывешенное синее полотнище с золотистым котом, и Фрисс еле заметно усмехнулся, проходя под ним.

– Как миновала зима?
– спросил менн Морнкхо, остановившись у стола Речников.
– До вас докатились неуместные оттепели в последнем месяце? Замок в те дни просто врастал в лёд, служители не могли открыть ворота...

– И у нас то же самое, зато в начале весны ледяные демоны совсем взбесились, - вздохнул Фрисс.
– Но мы дожили до их отступления - и Замок тоже... Скажи, Морнкхо, что случилось с Астаненом? Правда, что он заболел?

Кесса отложила кусок икко и прислушалась. Алсаг безучастно поглощал икенур, устроившись у ног Речника. Менн наполнил чаши гостей разбавленной кислухой и склонил голову.

– Это была тяжёлая зима, Речник Фрисс. Ты помнишь, Астанен и в том году был слаб после ранений, немного опомнился к лету, но лето ведь было... вы видели всё это, Речники. Сейчас наш правитель более похож на тень. Зелья Нэйна очень хороши, но не тогда, когда тело и дух истощены. Если бы Астанену хоть один год пожить спокойно...

– Всем нам пожить бы спокойно хоть один год!
– в столовую быстрым шагом вошёл Домейд Араск. Его цепкий взгляд остановился на мгновение на Кессе, потом соскользнул на Фрисса, и Всадник Изумруда улыбнулся краем рта - жутковато и неприятно, как нежить, вздумавшая выглядеть мило.

– Ты как нельзя вовремя, Фриссгейн Кегин. Иди за мной. Астанен хочет видеть тебя. Нет, только тебя. Подожди здесь, Чёрная Речница. Морнкхо, кот и девушка на твоём попечении, воина я скоро верну.

Все четверо переглянулись. Фрисс втайне надеялся, что ранней весной Наблюдатель из Ордена Изумруда будет сидеть на родном Острове Сотиен, а не бродить по Замку со взглядом изголодавшегося упыря...

– Кесса, не ешь моего Листовика, я не задержусь, - ухмыльнулся Речник, погладив Речницу по руке.
– Надеюсь, Наблюдатель Изумруда не на костёр меня поведёт...

Домейд сузил глаза, но промолчал. Он шёл по коридорам быстро, Фрисс с трудом успевал за ним. За одним из поворотов "изумрудник" остановился, внимательно глядя на Речника.

– Аойген более не в списке Запрещённых Богов, - напомнил ему Фрисс, у которого этот взгляд вызывал тревогу и нарастающую слабость в мышцах - будто Наблюдатель вытягивал из него силы.
– Что на этот раз вызвало подозрения у Ордена Изумруда?