Долгожданная встреча

Кэррол Шанна

– Где ты была? – спросил Вэнс, увидев подходившую к повозке Карен.

– Отходила на минутку, – ответила девушка. «Мог бы по крайней мере сказать «доброе утро», – подумала она. – А потом спустилась к реке умыться.

Вэнс нахмурился.

– Больше никогда так не уходи.

– Мистер Пакетом, я взрослая женщина и буду ходить туда, куда захочу.

– Ты ничего не поняла, – проворчал он, складывая одеяла.

– Ошибаешься, я прекрасно все понимаю! – воскликнула Карен. – Как только мы сошли на берег, ты стал вести себя в точности как мой отец. Но если бы я делала все так, как он хотел, то

я не встретилась бы с тобой и не была бы сейчас здесь! – Она повернулась к Вэнсу спиной. «Он обращается со мной, как с маленькой девочкой. Но мне все равно, что он говорит, потому что я буду вести себя так, как сочту нужным».

Вскоре Они продолжили свой путь на северо-запад. К счастью, теперь над ними проносились огромные белые облака, временами защищавшие их от лучей палящего солнца. И все-таки к середине дня жара сморила Карен; она заснула, и ей даже приснился праздник, который отец устроил в честь ее шестнадцатилетия. Она танцевала весь вечер и каждый раз – с новым партнером, а потом…

В этот момент повозку тряхнуло, и Карен, проснувшись, вцепилась в руку Вэнса.

– Извини, пригорок не заметил, – пробормотал он.

Девушка вздохнула и, положив голову на плечо спутника, снова начала засыпать. Но вдруг почувствовала, как напряглись его мышцы.

– Вэнс, в чем дело?

Он указал рукой куда-то в сторону.

– Я ничего не вижу.

– Пыль. Слева от мескитовых деревьев.

Присмотревшись, Карен действительно увидела на горизонте облачко пыли. Несколько секунд спустя раздался стук копыт, и Пакстон, натянув поводья, остановил своих мулов. К повозке подскакал Роско, а следом за ним – еще один охранник.

– Кто там может быть? – спросил Вэнс.

– Пока не знаю, – ответил Роско. – Я послал Билли проверить.

– Ну что, пока продолжим путь? – спросил Вэнс. Роско приподнялся в седле и посмотрел на северо-восток.

– Думаю, да. Пыли больше не видно, так что, возможно, они направляются в другую сторону. Надо побыстрее ехать к «Трем рекам», а то леди очень устала, – Роско пришпорил коня и ускакал.

Через час Билли вернулся. Он подъехал к Роско, и охранники с минуту о чем-то говорили, указывая то на восток, то на север. Наконец Бодайн ускакал на север, а Билли подъехал к повозке Вэнса.

– Их шестеро, – сообщил он. – Три лошади подкованы, три – нет. Но они сдут на восток, так что вряд ли стоит беспокоиться. Роско просил передать, что отправился вперед, на станцию.

– Спасибо, Билли.

Молодой человек по-прежнему ехал рядом с повозкой. Вэнс усмехнулся и покосился на Карен. Потом повернулся к Билли.

– Билли, хочу тебе представить будущую миссис Пакстон.

Молодой человек залился краской, прикоснулся рукой к полям шляпы и, повернув коня, поскакал к концу обоза.

– Он такой смешной… – Карей засмеялась и вдруг в ужасе вскрикнула.

Из небольшой рощицы выскочил огромный буйвол и помчался прямо на них. Поравнявшись с повозкой, он угрожающе наклонил голову с гигантскими рогами. Но Вэнс, казалось, не обращал на буйвола ни малейшего, внимания.

– Господи, Вэнс, он собирается напасть на нас! Он…

Тут раздался стук копыт – к ним снова подъехал Билли. Сняв шляпу, молодой человек помахал ею перед мордой животного. Буйвол фыркнул и повернулся к Билли,

но тот, резко осадив коня, объехал разъяренное животное и ударил его сзади хлыстом, загоняя обратно в рощу. Буйвол, стоя под деревьями, громко фыркал, глядя на проезжавший мимо обоз. Билли лихо проскакал мимо повозки, стараясь не смотреть на Карен. Вэнс едва удержался от смеха.

Вскоре вернулся Роско Бодайн.

– Постоялый двор «Три реки» совсем рядом, – сообщил он. – Я проверил.

– Спасибо, – кивнул Вэнс, натягивая поводья.

Глава 3

Вскоре они подъехали к глинобитной хижине – это и был постоялый двор «Три реки». В хижине имелись лишь две комнаты; в одной из них усталые путники могли подкрепиться; на ночь же дубовые столы сдвигались к стенам, и мужчины ложились спать прямо на полу. Часть комнаты занимал огромный очаг; там же свешивались с потолочных балок кастрюли и сковороды. Другая комната, поменьше, принадлежала хозяевам – Эду Картеру и его жене Кэти. Но если приезжали женщины, что случалось крайне редко, то хозяину приходилось уступать свое место путешественнице и ложиться с мужчинами в общей комнате.

Увидев Карен, Кэти очень обрадовалась – у нее давно уже не было собеседницы. Женщины тотчас же ушли в кухонную часть общей комнаты, и Карен, как могла, старалась помочь хозяйке. Эд же помог мужчинам напоить и накормить мулов. Затем путники помылись, и вскоре все собрались за обеденным столом. Усевшись рядом с Вэнсом, Карен принялась за еду. Она никак не могла придумать тему для беседы, а молчание, царившее за столом, угнетало ее. Девушка недоумевала: как же можно молчать, когда за обедом следует говорить о политике и о друзьях? На худой конец – о погоде.

Насытившись, мужчины словно по команде поднялись из-за стола и вышли во двор. Женщины занялись уборкой стола. Карен и на сей раз пыталась помочь хозяйке, но у нее это не очень-то получалось. Собирая посуду, она уронила тарелку и, наклонившись, чтобы поднять ее, больно ударилась плечом об угол стола.

– Не переживай, – утешала ее Кэти. – Между прочим, до тебя всего одна женщина вызвалась помочь мне.

– Было бы несправедливо, если бы я не стала помогать тебе, – сказала Карен. – Во всяком случае, эти женщины должны были поблагодарить тебя…

Кэти от души рассмеялась:

– К чему благодарить? Мне не нужна благодарность. Эд, к примеру, не ждет, что я стану благодарить его за то, что он ловит лошадей. Благодарят за что-то… необычное, но кто же благодарит женщину за то, что она приготовила обед? Если мужчина в третий раз просит добавки – это для меня и есть его благодарность. Правда, мне понадобилось время, чтобы понять это. Мы с Эдом приехали сюда из Пенсильвании четыре года назад, и тогда у нас были не самые лучшие времена. Мы были янки, а потому почти все считали нас «саквояжниками». [3] Но никому и в голову не пришло спросить, что привело нас сюда.

3

Так в США называли северян, разбогатевших на Юге после Гражданской войны 1861–1865 гг.