Долгожданный рейс
Шрифт:
Кровать была пуста. На ней лежал раскрытый чемодан, на кресле висел форменный жакет, о недавнем присутствии Клары в комнате говорил только едва уловимый аромат ее духов.
Памела написала записку, в которой подробно объяснила ситуацию с изменением расписания работы пищеблока. Потом медленно вернулась в свою комнату.
Сложить головоломку было совсем нетрудно. Один плюс один. Клара Уэнворт плюс Роджер Карсон. Клара выглядела счастливой и удивленной, встретив Роджера в Париже. Они ехали в одной машине.
Как обычно, прежде чем ложиться спать, Памела обдумывала все, что
По крайней мере, почти все.
Но, выключив свет и вглядываясь в темноту, она не могла не думать с усталой улыбкой о том, что энергичная Клара постаралась забрать себе львиную долю ее возможной удачи.
Глава 3
С земли человеку непосвященному может показаться, что самолет похож на оторвавшийся от земли и теперь одинокий и всеми брошенный, крошечный серебристый островок в безграничном синем небесном просторе. Но это совсем не так. Как только самолет отрывается от земли, о нем начинают заботиться сотни людей: они внимательно следят за его движением, с ним непрерывно связываются радиостанции. А когда приходит время приземляться, то его ожидает целая сеть радиомаяков, радаров, прожекторов, которые помогают машине безопасно приземлиться.
В зале прилета родные и друзья с нетерпением ожидают пассажиров. Дежурные офицеры, грузчики, наземный персонал аэропорта собираются вокруг летного поля. Таможенники приводят в боевую готовность свое внимание и подозрительность, чтобы не пропустить малейший признак возможной контрабанды. Вокруг царит атмосфера одновременно прибытия в гости и возвращения домой.
Глядя в иллюминатор, Памела следила за тем, как поля, дороги, крошечные домики словно летели навстречу, увеличиваясь и становясь все ближе и ближе. Она чувствовала, что для кого-то должно быть важно, что она возвращается домой из первого рейса в Париж.
Самолет приземлился. Колеса шумно покатились по бетонному покрытию. Моторы сбавили обороты, их рев начал затихать, самолет стал похож на огромное животное, которое с облегчением вздыхает, одержав какую-то трудную победу. Пассажиры завозились, расстегивая ремни. Клара Уэнворт впервые после того, как они вылетели из Парижа, перестала напевать песенку «Je vous aime» [2] .
Все поднялись с мест. У большинства пассажиров на лицах было такое выражение, словно они думали: «Я не был уверен, что мы прилетим сюда, но все кончилось хорошо, и, слава богу, больше никуда лететь не надо».
2
«Я вас люблю» (фр.).
Клара и Памела продолжали улыбаться до тех пор, пока последний пассажир не спустился на летное поле. Потом они вернулись в кухню, чтобы упаковать все, что положено. Клара выглядела счастливой. Она опять напевала старую песенку, которая вдруг совершенно перестала нравиться
— Как пройдешь таможню, можешь отправляться домой, — сказала Клара. — Я сама все отнесу в пищеблок. — Она зевнула. — Это от герметизации, — объяснила она своей подопечной.
Но та тоскливо подумала о другом: «Прошлая ночь, а не герметизация».
Памеле незачем было спешить домой. Вместо триумфального завершения, ее полет закончился очень буднично. Она медленно прошла через таможенный и паспортный контроль, наблюдая, как люди торопились сделать все побыстрее, чтобы скорее встретиться с родными и друзьями. Экипаж направился в операционный отдел, где будет внимательно выслушан их отчет о полете. Памелу никто не встречал, так что поделиться впечатлениями о первом полете новоиспеченной стюардессе было не с кем.
Направляясь к главным воротам, Памела услышала, как кто-то окликнул ее.
— Боялся, что упущу вас, — сказал Чипс Кендрик. — У вас есть удивительная способность прятаться и таинственно исчезать. — Он засунул портфель плотнее под мышку, сдвинул со лба фуражку и пошел рядом с девушкой.
— Надеюсь, вы не собираетесь сделать глупость и сразу же броситься домой?
— Да, собиралась, — ответила она застенчиво. — Я как раз…
— По крайней мере, вы сказали: «Собиралась». — Он улыбнулся девушке. — И это после первого полета! Вы должны отпраздновать это событие! — Он остановился и нахмурился. — Ну как? Вы сейчас идете домой, а потом будем праздновать? Ладно? — Чипс полез в карман и достал оттуда какую-то бумажку. — Я приглашен на ужин с танцами в Барлейкон, — сообщил он. — Сегодня вечером. С партнершей. — Он театрально поклонился. — Мисс Хагис, не окажете ли вы мне честь?
Памела улыбнулась. Она и хотела пойти, и в то же время не была уверена, что стоит. Но вдруг, неожиданно для себя, выпалила:
— Конечно, я буду рада! Большое спасибо. — Она тут же пожалела, что так откровенно выразила свое согласие. Но потом стала думать, как ей одеться.
— А как…
— Вы хотите знать, что надеть? Боже, это такая ерунда. Приглашают мои старые друзья. Можете надевать что хотите, только чтобы не выглядеть слишком официально. Там будут только музыкальные записи, бутерброды и кофе. Но должно быть весело.
Они подошли к воротам.
— Скажите, где вы живете, чтобы я заехал за вами около восьми. Нет, пожалуй, будет лучше, если я отвезу вас сейчас домой, тогда и буду знать, куда заезжать. Подождите минутку, я возьму машину, если ее еще кто-нибудь не увел.
Через несколько минут он медленно подъехал к девушке на очень старом автомобиле. Памела улыбнулась. Почему-то ей казалось, что у него должна быть совсем другая машина.
Сев рядом с Кендриком, девушка подумала о том, как приятно ехать с этим человеком; и в непринужденной обстановке, и в его лице была все та же спокойная уверенность, которую она заметила еще в самолете. Казалось, в нем жили несколько личностей одновременно, и все они по-своему были очень интересными. Но конечно ни одна из них не походила на Роджера Карсона и не могла с ним сравниться. Хотя Роджер Карсон не давал ей никаких шансов узнать хоть что- то о себе.