Долина Граумарк. Темные времена
Шрифт:
Туннельный карлик сидел на обломках повозки, крепко сжимая в руках свой узелок.
На миг Рубиния лишилась дара речи. Нельзя было сказать, чтобы туннельные карлики славились своей готовностью помочь, не говоря уже о жертвенности.
Ода помогла ей справиться с удивлением. Пепельному досталось обычное «спасибо», а Рубинии — опора в виде руки.
— Уходите уже, — прошипел Пепельный. — Вам же нужно в Дуболистье. Так вперед!
Туннельный карлик не оставил ни капли сомнений в том, что говорит серьезно. Он действительно собирался остаться с гномами один на один и, судя по всему, полагал,
14 Мило
Мило повернул голову и бросил встревоженный взгляд через плечо. А затем шумно выдохнул, словно с его плеч сняли тяжкий груз, чтобы мгновение спустя на его лице снова появилось досадливое выражение. С утра он проделал эту процедуру уже несколько дюжин раз.
— Что с тобой такое? — спросил гоблин-воин. Было очевидно, что ему совершенно непонятно поведение Мило. — Он сказал, что отпустит тебя, и так и поступил. Так в чем проблема-то?
Ксумита Латоринсис действительно отпустил его, а для защиты даже дал гоблина-воина. Однако Мило опасался, что это может оказаться ловушкой или что шаман просто играет с ним. Это тощее зеленокожее создание звали Низзаком, оно болтало без остановки и должно было сопроводить его до лесной опушки.
— Проблем нет, — заявил Мило.
— Ты боишься, что они будут преследовать нас, — прошипел он. — Это меня обижает.
Мило недоуменно уставился на своего спутника.
— Тебе-то какое дело до того, тревожусь ли я за свою жизнь?
Вот теперь на лице гоблина появилось сердитое выражение.
— Ты боишься того, что они могут преследовать нас, больше, чем меня. А что в них такого особенного? Ты думаешь, что я слабее их? Вот, посмотри на меня. У меня есть меч и лук. Я великий гоблинский воин, один из лучших охотников в своем клане. Так скажи мне, почему ты боишься их больше, чем меня?
Мило не мог судить, насколько хорошим охотником был этот парень, но одно он знал наверняка: с большим хлебным ножом и самодельным луком из ивового прута гоблин не справился бы даже с детьми Дуболистья. Но как объяснить это, не обидев зеленокровку еще больше?
— Конечно же, я точно так же… — он запнулся, подбирая подходящее слово, — … уважаю тебя, как и остальных зеленокровок. Но есть между вами одно существенное отличие: насчет тебя я знаю, что ты выполнишь приказ шамана. А что до остальных… кто знает? Может быть, не все согласны с его решением и решили, что будет лучше меня все-таки убить.
— Это же полнейшая чушь. Ксумита сказал, что я должен оберегать тебя, пока ты не выйдешь из леса. Если бы он послал других, чтобы убить тебя, мне пришлось бы убить их всех. Кроме того, никто из народа гоблинов не отважится связываться со мной. Кстати, они в курсе, что я великий воин, как я тебе уже говорил.
«А у малыша высокое самомнение», — решил Мило. Он надеялся, что оно у него сохранится, если из подлеска вдруг вылезет огромный тролль, желающий вкусно позавтракать.
— Нет, конечно же,
Гоблин только отмахнулся.
— Тролли большие и глупые. Они Низзаку в подметки не годятся.
— Да, если у них неприкрыты тылы и они не умеют наклоняться, — прошептал Мило себе под нос.
— Я тебя уверяю, что мы не стали бы брать тебя в плен, чтобы убить, — еще раз напомнил Низзак. — Ты уже забыл, что Ксумита что-то хочет от тебя?
— Ты имеешь в виду эту историю с ядом, младшим сыном, мертвецами, вылезающими из могил и разрушающими мир? Все это звучит очень страшно и опасно. Не знаю, гожусь ли я, полурослик, на эту роль.
— Ты поклялся, — прошипел Низзак. — Кроме того, не забывай о проклятии.
Мило возмущенно расхохотался.
— Раньше мама все время рассказывала мне, что меня заберет тестомолох, если я буду ронять крошки на стол.
— И что? — удивился гоблин. — Думаешь, она выдумала это, потому что тестомолох предпочитает детей зеленокровок?
На миг Мило растерялся и действительно не знал, что сказать. Но когда услышал, что Низзак изо всех сил пытается сдержать смех, не смог сохранить серьезность.
— Тестомолох — это же просто детская страшилка, — заявил гоблин. — На самом деле за тобой может прийти мучная ведьма.
Однако Мило считал, что в одном Низзаку нельзя отказать: тот отлично ориентировался в Скрюченном лесу. Гоблин вел его по узкой звериной тропе, по которой они с братом никогда не осмелились бы пойти. Но Низзаку постоянно удавалось найти ответвления от широкой извивающейся главной дороги.
— Как ты думаешь, — спросил Мило через еще два часа марша, — мы выйдем из лесу до захода солнца? Мне бы больше понравилось мирно ночевать на зеленой лужайке под открытым небом, а не бодрствовать всю ночь, потому что в кустах постоянно трещат ветки и шелестят листья.
— Скрюченный лес — наш дом, — ответил Низзак. — Ты тоже живешь здесь с рождения. Что ты имеешь против больших деревьев, которые защищают нас от ветра и дождя? В лесу тебя подстерегает не больше опасностей, чем за его пределами, на человеческих землях.
— Для полуросликов это не так, — пожаловался Мило. — Лес коварен и опасен, если ты в нем не ориентируешься. Овраги, рвачи, ядовитые растения, тролли и орки — что угодно может привести к гибели.
Мило увидел, как сузились глаза у Низзака.
— Но это не самое худшее, потому что больше всего мы боимся великих гоблинских охотников. От их стрел не уйти никому, — быстро добавил Мило.
Низзак широко усмехнулся, грудь его раздулась от гордости.
— Мне постепенно начинает надоедать эта одиссея, — продолжал причитать Мило. — Сначала это кошмарное несчастье, случившееся в совете Дуболистья, потом бесконечный марш под дождем, потом меня поймал тролль, прошу прощения, троллиха, а в довершение всего проклял гоблинский шаман. И теперь я — хоть и в сопровождении великого гоблинского воина — шлепаю по этому окаянному лесу. Мне уже хочется выбраться на настоящую дорогу, увидеть дома, вглядеться в приветливые лица.